Лыжные части РККА 1941-1945г.г.: 156 отдельный лыжный батальон 3 ударной, 53 армий

156 отдельный лыжный батальон 3 ударной, 53 армий

156 отдельный лыжный батальон в действующей армии с 5 февраля 1942г. до 7 июня 1942г. В составе 3-й ударной армии, 34, 53-й армий участвовал в боях с Демянской группировкой противника. Расформирован батальон 7 июня 1942г.

Батальон сформирован в Уральском военном округе, в 21 запасной лыжной бригады на территории Челябинской области (предположительно в поселке Шершни) из жителей Челябинской области.

2 декабря 1941 года (по другим данным 2 янаря 1942 года) 1 батальон 273 ЗЛП был переименован в 156 ОЛБ и отбывает на фронт.

Командовал 156 ОЛБ лейтенан Бастов М.Т., военкомом был политрук Худяков И.Ф., замкомбата лейтенант Буторин Н.И. начштаба батальона лейтенант Запорожец А.А..

Лейтенант Буторин Николай Иванович, замкомбата 156 ОЛБ

Лейтенант Запорожец Андрей Андреевич, начштаба 156 ОЛБ

Политрук Худяков Иван Федорович, военком 156 ОЛБ

Батальон предположительно прибыл на фронт следующим маршрутом Челябинск – Свердловск – Тутаево (Ярославльская область, где был довооружен) – Бологое – Горовастица. На фронт выдвигались своим ходом на лыжах в течении двух суток в распоряжение 3 УА.

В конце января начале февраля 3 ударная армия получила на пополнение 154,155,156,157, 158, 159 ОЛБ из Челябинска.
Полученные лыжные батальоны были распределены по направлениям 154,155,156 ОЛБ – Молвотицкое направление, 157,159 ОЛБ – Холмское направление, 158 ОЛБ передан в 4 УА.
На молвотицком направлении в это время шли ожесточеннейшие бои. Красная Армия правым флангом (23 СД, 20, 27, 42 СБр) при содействии 241 СД 34 А, охватив фланг сильной Демянской группировки противника пытались смять наскоро возведенный оборонительный рубеж противника и выйти к Демянску. Этим решалась задача, как уничтожения Демянской группировки противника, через прорванный фронт на оз Селигер, так и одновременно ликвидировалась угроза флангового удара по коммуникациям 3 и 4 ударных армий.
Оборона противника, изначально построенная наскоро, в виде опорных пунктов с системой снего-ледяных укреплений и огневых точек в домах, постоянно совершенствовалась и укреплялась, была крепким орешком для Красной Армии в зиму 1941-1942г. Части КА ведя упорные бои за каждый населенный пункт, несли большие потери и медленно брали один опорный пункт за другим. Для усиления частей действовавших на Молвотицком направлении в феврале прибыло усиление в лице 130 СД, 86 СБр и 154 МСБр, а также нескольких лыжных батальонов (154, 155, 156, 229, 244, 258, 259, 260, 261 ОЛБ).
После прибытия на фронт батальон придали 27 СБр.

13 февраля 1942 года 156 ОЛБ прибыл в расположение 27 СБР. Бригада в это время вела бои в районе дороги Молвотицы – Бель 1-я, Воскресенское - Кушелово.

13 февраля батальон имел численность 573 человека, состоял из трех лыжных рот, одной минометной роты, разведвзвода, санвзвода, хозвзвода, был сформирован из крепких спортивных юношей. Батальон выполнял поставленные командованием задачи, участвовал в боях за овладение населенными пунктами Молвотица, Кокшино, Быково, Павлово, Наумово, совершал рейды по тылам противника.

Схема обороны 27 СБР и 156 ОЛБ 13 февраля 1942 года

14 февраля положение бригады было следующим 1 СБ оборонял лес в 1,5 км северо-западнее отм 8,0 на дороге Воскресенское – Кушелово. 2 СБ оборонял большак в 1,5 км северо-восточнее Лехово, 3 СБ оборонял дорогу Молвотицы – Бель 1-я. 156 ОЛБ расположился за дорогой Воскресенское – Кушелово в в 1,5 км северо-восточнее отм 8,0.

Положение бригады было не блестящим. Бригада заняла клин вбитый в оборону противника бойцами 23 СД и 78 ОЛБ в январских боях, понесла большие потери в наступлении 4 февраля. Перед фронтом бригады были мощные укрепления. В конце февраля уже 20 СБР описывала снежный вал в районе Бекасово – до 3 м в высоту и 4 м в ширину. Противник построил большое количество ДЗОТов и другие укрепления. Понятие тыла было относительным, в конце января у противника появились лыжники и противник начал предпринимать обходы вне дорог, а после передачи 78 ОЛБ в состав 154 МСБР противник активно проникал в тылы 23 СД и 27 СБР. Буквально 13 февраля рота противника проникла в наш тыл - порвала связь, заминировала дороги и тропы в нашел тылу обстреляла ОП минометчиков и атаковала наши позиции 2 СБ с тыла, при поддержке огня с фронта, причем для введения в заблуждения наших войск атака проводилась с криками «Ура». Наши пулеметчики смогли отбить атаку. Хотя в основном было затишье, по большей части действовали разведчики и артиллеристы.

15 февраля в 27 СБР прибыл 259 ОЛБ, расположившийся в Шерякино.

17 февраля 156 и 259 ОЛБ произвели пристрелку минометов.

18 февраля 156 ОЛБ занял оборону на дороге Вознесенское – Кушелово. 259 ОЛБ занял круговую оборону у высоты 147,5.

19 февраля 27 СБР выполняя устный приказ командующего СВ группы 3 УА, сдав свои позиции 20 СБР, совершила марш по маршруту отм 8,0, Шерякино, Сивушино, Гоголино, Просеково, Конищево, Пупово, Стабня, …, отм 8,0, Гусево.

По воспоминаниям лыжников, батальон получил приказ «взять «языка» до 20 февраля». Лыжники приказ выполнили взяв в плен связиста.

Фрагмент оперативной карты противника по состоянию на 20 февраля 1942 г

20 февраля 27 СБР заняла новый рубеж обороны. 156 ОЛБ занял оборону у отмети 6,0 на дороге Шинково – Гусево. 259 ОЛБ занял оборону на дороге 1 км северо-восточнее Луковец.

21 февраля бригада получила приказ «во что бы то ни стало взять Молвотицы». Как указывают документы соседней 23 СД, с 11-00 противник сосредоточил почти весь артогонь по 27 СБР, перестав обстреливать 23 СД. Однако 23 СД имея приказ перейти в наступление после успеха 27 СБР, в этот день вела наступление только ротой 261 ОЛБ, которая под покровом ночи пыталась взять Воскресенское, однако была замечена и весь день до 16-00 вела бой, находясь под сильным обстрелом. Дивизия вела артогонь по врагу, помогая 27 СБР наступать. Однако левее 27 СБР, 130 СД начала наступление на Новая Русса, где бои сразу же приняли ожесточенный характер.

В 10-30 бригада пошла в атаку, противник встретил наши части сильным огнем, как указывает ЖБД 27 СБР ураганный пулеметный огонь велся не только из ДЗОТов, но «из всех строений населенных пунктов»(всех выделено в ЖБД 27 СБР). Оперсводка СВ группы 3 УА уточняет, что в 7-30 началась артподготовка, а атака в 11-00, но противник с началом артподготовки открыл сильный артогонь по нашим позициям. Перешедшая в атаку пехота также была накрыта артогнем противника.

Бой, начавшийся утром окончился только в 22-00.

В результате боя, 1 СБ 200 м западнее Кокшино, 2 и 3 СБ у северной окраины Быково.

156 ОЛБ в лесу 1 км южнее Гусево (находился в резерве ).

259 ОЛБ имел задачу пройдя в 2 км восточнее Павлов овладеть Спасово в глубоком немецком тылу. В районе сараев попал под сильный огонь противника, и отошел в район реки Каменка в 200 м западнее выс 76,0, в бою был ранен комиссар батальона, комбат пропал без вести, в бою погиб уполномоченный ОО НКВД батальона. Для восстановления связи с батальоном в батальон был направлен начальник 2 части – старший лейтенант Фомин, судя по всему, он возглавил батальон. К утру были назначены новые командиры, к утру в батальоне осталась половина личного состава, кроме больших потерь, часть личного состава рассеялась (это обычное явление во время боя на незнакомой местности, особенно в лесу в тылу противника).

Бригада потеряла 30 человек убитыми и 170 ранеными (без лыжбатов).

Схема боя 27 СБР за Кокошино и Быково 21-23 февраля 1942 года

22 февраля бой продолжался. 2 и 3 СБ захватили несколько домов на окраине Быково. В 20-00 противник начал новую контратаку с использованием огнеметов, но в это время на помощь подоспела рота 156 ОЛБ, которая получила приказ обойти Быково и атаковать его с севера, тем самым удачно выйдя противнику во фланг и контратака противника была отбита. Правда и наша рота понесла потери от минометного огня противника.

259 ОЛБ потеряв 21 февраля 185 человека убитыми и ранеными, занимал круговую оборону в районе юго-западнее выс 76,0. В батальоне осталось 385 человек.

156 ОЛБ был в резерве, кроме двух рот, одной роты, которая вела бой за Быково выручив 3 СБ, и еще одна рота вела бой за Кокшино. В наградном на санитара Пашнин Н.П. указывалось что 22 февраля он вынес с поля боя 13 раненых под д Кокшино и позднее 24 раненых под Наумово и Быково.

В этот день на Кокшино наступал 1 СБ, небольшое подразделение нашей пехоты даже ворвалось в деревню и заняли несколько домов, но закрепиться не смогли, противник контратаковал, наши бойцы сражались в деревне до последней возможности – к своим вышло только 4 раненых бойца.

Все наши атаки отражались плотным пулеметным огнем противника, к сожалению артиллерия не могла поддержать пехоту - в бригаде отсутствовали 107 мм мины и снаряды к 76 мм орудиям обр 1927 года. Приданная артиллерия прибыла только вечером 22 февраля.

23 февраля бой продолжился, противник из Быково контратаковал, появилась вражеская авиация, которая 5 раз бомбила нашу пехоту, под удар авиации попала рота 156 ОЛБ ведущая бой за Быково. Часть лыжников, из 156 ОЛБ была задействована на эвакуации раненых, по всей видимости, на такое решение повлияло наличие у лыжников лодок-волокуш, удобных для эвакуации раненых. Возможно в 27 СБР было плохо с санитарами – в документах 23 СД указывается, что во время наступления 4 февраля на тылы наступающих 23 СД и 27 СБР ночью вышли немецкие автоматчики, которые нападали на раненых при этом медперсонал понес большие потери.

Обе роты 156 ОЛБ 22-23 февраля потеряли около 100 человек убитыми и ранеными.

В этот день наступил перелом в боях, 130 СД разгромив противника смогла освободить Новая Русса и Павлово и ломая сопротивление врага пошла вперед. В этом была заслуга и 27 СБР, 156 и 259 ОЛБ, противник не смог снять свои части и перебросить их в полосу 130 СД.

Уже в 7-00 комбат 259 ОЛБ получил устный приказ комбрига «всеми составом батальона немедленно используя успех 130 СД перейти в наступление на Наумово и захватить его и одной ротой в обход ударом с севера ворваться в Быково развить успех 3 батальона». Батальон выступил, но в полосе 130 СД попал под сильную бомбежку противника и был вынужден вернутся на исходные позиции, ожидая темноты.

156 ОЛБ без двух рот находился в резерве. В этот же день в бригаде закончились снаряды и к другим типам орудий, мин 107 мм также не было.

24 февраля наши части окопались на достигнутых рубежах и приводили себя в порядок. Только 156 и 259 ОЛБ выдвигались в обход Быково для атаки Наумово и Быково, батальоны подверглись удару авиации противника.

25 февраля 27 СБР наступления не вела, 156 ОЛБ занял позиции у выс 87,5. 259 ОЛБ занял позиции восточнее Павлово. Армейская оперсводка говорит более детально – 27 СБР совершала обходной маневр, обходя Быково и к полуночи бригада, а точнее лыжные батальоны, подошли к опушке леса выдвинувшись между Быково и Наумово. Задача была овладеть Спасово, а затем, оставив заслон, овладеть Наумово и ударить на Быково.

26 февраля лыжники вели разведку севернее отм 76,0. В ночь на 27 февраля 259 ОЛБ начал обходной маневр, имея задачу зайдя в тыл противника обойти Быково и атаковать его с севера. Марш проходил через Сидорово и к 15-00 27 февраля батальон вышел к выс 78,7. С батальоном была минрота и орудие полковой артиллерии. В районе высоты противник обстрелял батальон. Батальон всю ночь вел бой с противником засевшем в ДЗОТах и за снежным валом западнее Наумово, понеся при этом большие потери – за ночь батальон потерял до 80 человек.

К утру 156 ОЛБ с минротой и орудием полковой артиллерии подтянулся к выс 78,7, батальон занял исходное положение на опушке леса в 1,5 км восточнее выс 78,7.

Весь день батальоны атаковали Наумово, но не могли преодолеть огня противника. Бригада также не могла ничем помочь – артснарядов и мин 107 мм в бригаде не было. Плотность огня противника была ужасающей, перед фронтом батальонов только станковых пулеметов было насчитано 25 штук, оборона противника опиралась на снежный вал с амбразурами и линию ДЗОТов, противника поддерживали минометные и артбатареи. 259 ОЛБ за день боя потерял до 100 человек, в ротах осталось по 30-40 человек, в бою погиб новый комбат - старший лейтенант Фомин. В добавок ко всему группа противника, проникнувшая к нам в тыл, захватила в плен повозочного везшего в 259 ОЛБ хлеб.

Командир 156 ОЛБ Бастов погиб в бою за д Наумово.

Планшет и карта принадлежавших комбату Бастову до сих пор хранится в музее Уральских лыжных батальонов.

Бойцы лыжники сражались отважно и сделали все что смогли. Так минометчик Белоусов П.Е. (был ранен 27 мая в районе д Глухое Демидово) с 22 по 28 февраля уничтожил до 30 солдат и офицеров, ДЗОТ со станковым пулеметом и расчетом и подводу с боеприпасами. К сожалению одними только минометами нельзя было подавить огневую систему противника.

К утру 1 марта 259 ОЛБ окопался в 200 м от противника на опушке леса в 1,5 км западнее Наумово. 156 ОЛБ окопался на той же опушке левее и в глубине леса.

Днем 1 марта по приказу командующего Южной группой 34 армии 156 и 259 ОЛБ были выведены из боя и отведены в район Белая-1.

Положение 23 СД, 27 СБР,156, 259, 261 ОЛБ по состоянию на 28.02.1942 года.

Фрагмент оперативной карты противника по состоянию на 01 марта 1942 г

Из воспоминаний неизвестного лыжника 156 ОЛБ «В 1941 году я был допризывником, и осенью меня должны были призвать на действительную службу. В то время лозунг «Защита Отечества – священный долг каждого гражданина» звучал для нас как закон. К службе в армии юноши готовили себя, занимались спортом, укрепляли свое здоровье, и не дай Бог военкоматовская медкомиссия забракует тебя и признает негодным к службе. Это было бы позором, не без оснований считалось, что таких парней и девушки любить не будут.

Я был спортивным юношей, у меня был 1 разряд по лыжам, я участвовал во всех спортивных мероприятиях района.

22 июня 1941 года грянула Великая Отечественная война, и в начале октября меня призвали на службу в ряды Красной Армии. Меня направили в 156-й уральский лыжный батальон, расквартированный в городе Челябинске. За 2 месяца я прошел курс подготовки молодого бойца, принял военную присягу. Перед отправкой на фронт нас хорошо одели. Выдали валенки, фуфайки, шапки, ватные брюки, теплое белье, шинели, маскировочные белые халаты.

В первых числах декабря 1941 года мы ходили в драмтеатр на спектакль эвакуированного в Челябинск Московского Малого художественного театра. Названия спектакля не помню - мы были усталые и почти все спали. Ночью по боевой тревоге батальон покинул свои казармы, прибыл на железнодорожный вокзал, погрузился в товарные вагоны, оборудованные нарами в 2 яруса по высоте и железными печками-буржуйками. Под звуки военного духового оркестра, исполнявшего марш «Прощание славянки», эшелон тронулся, и мы поехали на войну, на фронт, по северной железнодорожной ветке, через Свердловск.

Ехали быстро, остановок почти не было, нам всюду был открыт зеленый свет светофора. В городе Тутаево, что расположен невдалеке от Ярославля, мы выгрузились из вагонов, нам выдали боевое оружие и снаряжение - винтовки, пулеметы, автоматы, пистолеты, минометы и боеприпасы. Мы очистили все это от смазки, потом, выехав на лыжах в лес, на берег Волги, обстреляли.

Мне выдали ручной пулемет Дегтярева. Это было грозное, надежное оружие. Я был первым номером расчета, вторым номером был мой лучший товарищ Николай Бекарев из Тахталыма Кунашакского района.

Мы вновь погрузились в свои, ожидающие нас, вагоны, поехали через станцию Бологое на Северо-Западный фронт. Нас разгрузили, не доезжая до линии фронта 75-80 км, на станции Горовастица, которая была разрушена так, что не угадывалось никаких следов человека – не считая железнодорожных путей и землянки железнодорожников. Дул холодный ветер, мела поземка. Нас ждала неизвестность.

Еще на станции Бологое к нашему железнодорожному составу, к голове и хвосту, прицепили железнодорожные платформы с установленными на них зенитными пушками для охраны поезда от налета немецкой авиации.

Мы быстро выгрузились из вагонов, ушли в ближний лес. И сразу вслед за этим на станцию налетели два немецких бомбардировщика. Спустя секунды в небе появились три наших краснозвездных истребителя, завязался воздушный бой при поддержке зенитных пушек, установленных на нашем поезде.

Один наш истребитель загорелся в воздухе, упал и взорвался один немецкий бомбардировщик. Бой шел на небольшой высоте, хорошо были видны на самолетах красные звезды и немецкие кресты. В результате немцев вынудили сбросить бомбы мимо цели – стоящего железнодорожного состава. Так впервые я стал свидетелем воздушного боя, наблюдать за которыми позже мне довелось много раз. Благодарю судьбу, что наш батальон своевременно выгрузился из вагонов и ушел в лес.

До передовой мы шли на лыжах, видели сожженные, разрушенные деревни. На обочинах дороги валялись убитые немцы, на открытых участках полей из снега торчали таблички: «Мины». Мы шли по льду озера Селигер, там, где начинается знаменитая Волга. На вторые сутки пришли на передовые позиции у районного центра Малвотица Новгородской области.

Нижнее белье на нас было пропитано потом, его мы надели более двух недель назад - после бани в Челябинске, перед отправкой на фронт. На передовой нам выдали другое, постиранное, пересыпанное каким-то порошком с неприятным запахом. Тут же прошел слух, что это белье было снято с убитых.

Мой 156-й лыжный батальон был придан 27-й стрелковой бригаде 3-й ударной армии, которой командовал маршал Баграмян(в тот период 27 СБР командовал майор Зубарев ). Батальон численностью 600 человек, состоявший из трех лыжных рот, одной минометной роты, разведвзвода, санвзвода, хозвзвода, был сформирован из крепких спортивных юношей. Особую роль, понятно, играли лыжники. Перед ними была поставлена задача в условиях бездорожья, в любое время дня и ночи, в любую погоду совершать рейды в тыл врага, уничтожать вражеские гарнизоны, взрывать склады и т. п.

Батальон выполнял поставленные командованием задачи, участвовал в боях за овладение населенными пунктами Молвотица, Быково, Павловск(Павлово), Наумово. В начале войны овладение населенным пунктом было большим успехом.

Прошло с тех пор 63 года, но то, что пришлось пережить, забыть невозможно. Помнится, как мы шли в бой за взятие населенного пункта, откуда немцы открывали ураганный пулеметный и минометный огонь из дотов и дзотов. Мы залегали, нам не давали поднять головы, даже ночью немцы подходы освещали ракетами, подвешенными на парашютиках. Нам было лучше, мы были одеты в белые халаты, на белом снегу мы были мало заметны. А вот перед нашей атакой в бой ушла рота морских пехотинцев, одетых в черные бушлаты. Очень многие остались лежать, не вернулись. Все поле было усеяно телами морпехов. Задачу они должны были выполнить любой ценой и пали смертью храбрых.

Никогда не забудутся лыжные переходы при полном боевом снаряжении, на пределе сил. Спали стоя на лыжах, опершись на лыжные палки, или в снегу при лютых морозах, почти всегда голодные, усталые, но при этом у нас не возникало ни насморка, ни кашля, никаких болезней.

Видел, как в лесу группы по 5-10 красноармейцев сладко спали в разных позах у потухших костров. То есть усталые, измученные, голодные, они согрелись у огня и крепко заснули. Костер прогорел, и замерзшие бойцы больше не проснулись, спали вечным сном, остались молодыми навсегда.

В этих условиях мы провели зиму 1941-1942 годов. Зима была лютая, холодная, голодная и очень долгая. А как хорошо и тепло было на душе, по жилам текла горячая кровь, когда утром нам давали боевые 100 граммов водки - иногда перепадало и больше за счет не вернувшихся с поля боя.

Мне довелось участвовать в операции по пленению «языка». Командованию нашего батальона был дан приказ - взять «языка» до 20 февраля. Было принято решение ночью зайти в тыл к немцам, перерезать телефонные провода, идущие вдоль дороги от передовой в тыл, и ждать связистов, вышедших на поиски обрыва.

Выполнять это задание поручили пятерым лучшим лыжникам из разведвзвода, которые не однажды ходили во вражеский тыл во главе с командиром Киселевым, а для прикрытия их в случае возникновения боя назначили меня, ручного пулеметчика, и моего второго номера.

Накануне этой операции нам дали выспаться в блиндаже штаба, вечером покормили. Мы сдали в штаб свои документы и с наступлением темноты перешли линию фронта, выбрав самые труднопроходимые, заросшие лесом, бездорожные места. К середине ночи мы подошли на участок дороги, который наши разведчики определили заранее. Для транспортировки «языка» взяли с собой волокушу (фанерная легкая лодка), на которых с помощью лямок из брезента транспортировали минометы.

Мы замаскировались, ребята обрезали телефонные провода и привязали концы к соснам. Я тоже замаскировался, приготовил свой пулемет к бою метрах в 20 от места обрыва проводов. Стали ждать фрицев для пленения, приготовили автоматы, ножи-финки. Шел небольшой снег, дул пронизывающий ветер. Прошло примерно около часа, и мы увидели – идет вдоль дороги немец с карманным фонариком (к нашему счастью, он был один). Обнаружив обрыв, полез к сосне отвязывать концы проводов. В этот момент наши сзади оглушили его, связали руки, рот заткнули тряпкой, погрузили на стоящую рядом волокушу и быстро потянули в глубь леса. Выждав несколько минут, когда бойцы уйдут дальше в лес, я с пулеметом догнал их.

Мы по очереди снимали свои шинели и укутывали немца, чтобы он не замерз. Мы выполняли ответственное задание, мы обязаны были доставить «языка» живым. Нам было трудно и страшно - могло случиться всякое.

На рассвете мы доставили свой трофей в расположение части, потом на этой же волокуше его отправили в штаб 27-й стрелковой бригады для допроса. А 23 февраля 1942 года с помощью сведений, полученных от «языка», деревня Быково с боем, но с небольшими потерями с нашей стороны была освобождена.

Приведу еще один эпизод из своей жизни, продолжал читать Амиров записи отца. Буквально через неделю, 28 февраля 1942 года, мы совершали переход на другой участок передовой, к деревне Наумово - как потом выяснилось, к вечеру оттуда планировалось идти в бой. На исходной позиции мы остановились на кратковременный отдых. Ребята нашли в лесу убитую лошадь, тут же с ней расправились, а моему второму номеру Николаю Бекареву достался лишь кусочек шкуры. Мы быстро ее поджарили на костре. Какая вкусная была шкура, без соли, полусырая. Как я ее грыз, кусал зубами, но через два часа грызть, кусать уже был не в силах.

После короткого отдыха нам объявили приказ: идти в бой и овладеть хорошо укрепленным пунктом - селом Наумово. В лесу батальон развернулся, подготовился к бою. Я был ручным пулеметчиком 2-ой роты, и мне пришлось быть на левом фланге, идти по глубокому снегу на лыжах по редкому подлеску. Мы были уже примерно в 50-60 метрах от окраины села, когда противник открыл по нам сильный огонь из всех видов имевшегося у него оружия. Мы залегли и ответили тем же.

Отдышавшись, мы, не прекращая огня, короткими перебежками продвигались к селу. Примерно в 15-20 метрах до ближайшего дома я увидел большую группу немцев в белых, но очень грязных маскхалатах, бегущих из леса в село по снеговой траншее. Я направил на них огонь своего пулемета. Они залегли, но я продолжал стрелять.

Неожиданно у меня кончаются патроны, и я кричу, не оглядываясь, Николаю, чтобы передал новый магазин. В ответ - молчание. Я оглянулся – мой друг лежит, вытянув руку с магазином вперед, а из головы ключом бьет кровь.

Перезарядил свой пулемет, продолжаю вести огонь по залегшим в траншее немцам. И вдруг у меня из глаз посыпались искры, а передо мной мгновенно возникло все, о чем я мечтал, и, как в кино, промелькнули знакомые лица. Чувствую, что умираю, а жить очень хочется. Меня тяжело ранило в лицо пулей, которая прошла через рот, перебила кость нижней челюсти, чудом не задев сонную артерию. Истекая кровью, я потерял сознание.

Пришел в сознание, когда однополчане уже ушли дальше. Я снял лыжи, простился с начавшим уже остывать моим верным другом Николаем и направился с поля боя назад, той же дорогой, какой шли в бой. Немцы из минометов продолжали обстреливать наш тыл, опасаясь атаки второго эшелона наших войск. Меня еще раз ранило осколками взорвавшейся мины в живот. К счастью, я был голоден, кишки были пустыми, а осколки большей частью попали в четыре ряда брючного и поясного ремней.

Подобрали меня санитары, сделали перевязку, помогли добраться до их саней, где в спальном мешке я заснул. Проснулся в медсанбате, размещенном в лесной палатке, на операционном столе.»

Эти бои были составной частью наступления на Молвотицкую группировку противника, атаки лыжников и 27 СБр не давали противнику возможности перебросить резервы к Новой Руссе, против частей 130 СД. Бои за Кокшино, Наумово, Быково, не увенчались захватом этих населенных пунктов, но 130 СД смогла взять Новую Руссу, Павлово и продвинувшись вперед нависла над флангом и тылом Молвотицкой группировки противника. Это помогло окончательно окружить Демянскую группировку противника и в конечном итоге этот маневр помог овладеть Молвотицким узлом обороны 8-9 марта 1942 года.

Отсутствие решительного успеха в районе Демянска «смазало» успехи Красной Армии, несмотря на то, что бойцы и командиры всех частей выполнили свой долг до конца. Надо признать в актив частей Красной Армии, воевавших под Молвотицами и южного фаса Демянского котла, можно отнести прикрытие от контрудара с севера частей 3 и 4 УА которые дошли до Холма, Великих Лук, Велижа. Молвотицкий укрепрайон был взят нашими войсками.
Противник понес серьезные потери, которые восполнялись за счет воздушного моста, по документам противника потери 2 АК с 8 января по 20 апреля 1942 года составили 46272 человека убитыми, пропавшими без вести, ранеными, обмороженными и больными. Только снабжение воздушным мостом и спасло окруженного противника от полного уничтожения. В Демянском котле, по словам противника, легкораненым запрещалось покидать свои позиции, а легкоранеными считались все кто мог ходить, «даже если у него не было рук, иначе в окопах просто некому было бы нести службу». Тоже касалось больных и обмороженных. Противнику пришлось усилить 123 ПД, оборонявшуюся на южном фасе котла, частями 12 ПД, а 12 ПД в свою очередь пришлось усиливать 3 АПП ВВС (4 батальона) и рядом других подразделений. О потерях и ожесточенности боев можно судить по тому, что в 123 ПД к марту почти не осталось немецких пулеметов, потери восполняли нашими Дегтяревыми доставленными по воздушному мосту. Противник не вел пассивную оборону, по данным самого противника он провел 455 операций ударных групп, 215 контратак и 163 контрудара. При этом надо отметить, что Красная Армия не имела решительного превосходства в силах и средствах над противником.

На 01.03.1942г 156 ОЛБ в составе 34А, в оперативной группе генерала Ксенофонтова А.С. Был передан в группу Петровского, участвовал в рейде к Глухое Демидово, но взять деревню не удалось и лыжбаты блокировали его.
Бои за Глухое Демидово 156 ОЛБ начал уже 2 марта. Батальон несколько раз блокировал дорогу Глухое Демидово - Охрино, несколько раз атаковал Глухое Демидово, но взять не смог.
Санитар Пашнин Н.П. во время боев за Глухое Демидово вынес с поля боя 5 раненых.
По немецким данным 156 ОЛБ 31 марта находился западнее Глухое Демидово.

Современная карта района боев батальона

Карта 1941г района боев батальона

Схема боевого пути 156 ОЛБ в феврале-мае 1942 года в районе Глухое Демидово.

На 01.04.1942г в составе 34 А.
8 апреля батальон провел бой на дороге Глухое Демидово - Охрино.
Минометный расчет старшего сержанта Пестрякова А.А. 8 апреля уничтожил дзот со станковым пулеметом, подводу с боеприпасами и свыше 50 солдат и офицеров противника. Всего с 15 февраля его расчет уничтожил три дзота, и до 100 солдат и офицеров противника (в том числе 10 автоматчиков, 3 офицера и 86 рядовых солдат).
Из наградного листа на минометчика Меньщикова Г.И. «08.04.42г при выполнении боевой операции быстро выбрал огневую позицию и минометным огнем помешал противнику выполнить операцию. В результате его огня на поле боя осталось 30 трупов солдат и офицеров противника. Этим самым он дал возможность бойцам 156 ОЛБ взорвать машину противника и прицепленную к ней пушку.»
Противник в этот день отмечал «Враг напал на немецкий конвой между Хмели и Демидово. Русские потеряли 30 человек убитыми, которые относятся к 273 лыжному батальону.»
Можно предположить, что лыжники устроили засаду на дороге, напали на колону и не просто обстреляли ее, а уничтожили. Попытка противника из опорных пунктов выдвинуть резерв на помощь своей колонне не увенчалась успехом, немцев накрыли минометным огнем. Сами опорные пункты так же были накрыты минометным огнем, об этом говорит разбитый ДЗОТ. Место нападения на колонну, вероятно, было близко к какому то из опорных пунктов противника, раз ротные минометы могли вести огонь и по колонне и по опорному пункту. Странно, почему противник определил нападавших, как 273 лыжный батальон, в то время когда он воевал под Ленинградом. По всей видимости противник неправильно перевел документы убитых лыжников и 273 запасной лыжный полк, в котором был сформирован батальон, перевел как 273 лыжный батальон. Противник четко разделял 156 ОЛБ и 273 ОЛБ, указывая разные места дислокации этих батальонов в районе Глухого Демидова, по всей видимости батальон разделился на две самостоятельно действующие группы.

По оперсводке Генштаба КА №106 на 8.00 16 апреля указывалось

«Лыжная группа (155, 156, 259 лб) блокирует Глухое Демидово с
востока, юга и юго-запада.»

В последних числах апреля лыжники разных лыжных батальонов предположительно были сведены в группы в составе 86 СБр. Так встречаются наградные листы на бойцов 155, 156 ОЛБ, с наименованием части «2-я рота группа старшего лейтенатна Просвирина 86 Сбрг(229 отд лыжн)»

Сведенные в группы лыжники разных лыжных батальонов продолжали вести активные боевые действия, уничтожали конвои противника, вели разведку, активно действовали снайперы, причем не только стрелки, но и артиллеристы, (лыжники были усилены противотанковыми пушками) – у противника есть упоминания о частых прямых попаданиях снарядов по амбразурам – «Сегодня во второй половине дня восточные заграждения Хмели – Демидово были обстрелены противотанковыми пушками и артиллерией. Посты южнее загражнения уничтожены точным попаданием их противотанковых пушек.»

На 01.05.1942г в составе 86 СБр 53 А все так же ведет бои в районе Глухого Демидова.
Официально 156-й отдельный лыжный батальон был расформирован 7 июня 1942г, уцелевшие лыжники были влиты в состав 86 СБр.
Это неоконченная статья о боевом пути 156 отдельного лыжного батальона в последующем статья будет дополнена.