101 отдельный лыжный батальон 40 армии (101 ОЛБ)

101 отдельный лыжный батальон 40 армии (101 ОЛБ)

101 отдельный лыжный батальон 40 армии, в  составе действующей армии не значится. Тем не менее лыжный батальон участвовал в боях с противником на  фронте 40 армии, в Курской области.

101 лыжный батальон 40 армии сформирован в г Казань, в 20 ЗЛБР. Определенную путаницу в историю 100 и 101 ОЛБ Юго-Западного фронта вносит тот факт, что на Брянском фронте с декабря 1941 года действовали 100 и 101 ОЛБ, сформированные в 43 ЗЛБР, в Красноярском крае и через г Казань, пройдя довооружение в 20 ЗЛБР прибывшие на фронт.

О боях 101 отдельного лыжного батальона  40 армии информации крайне мало. 
есть информация, что 101 ОЛБ отправился на фронт из Казани 7 февраля 1942г.

Из писем  Евгения Тюрютикова
«Свершилось! Мы едем на фронт! Наш 101-й отдельный лыжный  батальон  7 февраля 1942 года отбыл из Казани. Все оживлены, настроение приподнятое. В вагонах-теплушках стоит густой махорочный дух. Ах, какой она была ароматной, эта махорка! И не какая-нибудь, а кременчугская!  С родной Украины! Еще довоенная.
Поезд мчался по заснеженной приволжской равнине, периодически рвал морозный воздух зычным голосом гудка, а колеса торопливо отбивали на стыках: на фронт…на фронт…»

Из письма к родственникам.
Воронеж, 19 февраля 1942 г.
После десятидневного пути прибыли мы в Воронеж. Казань осталась далеко позади, а мы приблизились к родным местам, «Украине милой». Фронт от нас сравнительно близко, и вчера над Воронежем мы наблюдали за немецким разведчиком и обстрелом его нашими зенитками.
Здесь значительно теплее, нежели в Казани, и даже весной попахивает. Днем, например, тает и в валенках ходить нельзя. Условия, в которых мы находимся, несколько хуже, чем в Казани. Это объясняется близостью фронта. В Воронеже мы долго не будем. Недельку-две.
Я только никак не могу представить себе фронт, и особенно фронт нынешний. И вот это чувство, чувство того, что скоро будешь на фронте, в боях, и в то же время непредставление этого боя – немного пугает. Фронтовики над нами посмеиваются и говорят, что первый же бой поможет нам уяснить все то, что мы сейчас не представляем. Следующее письмо пришлю вам с фронта.
 В Воронеже наш батальон простоял около десяти дней. Мы получили оружие: винтовки, пулеметы, минометы. Автоматов было мало. Выдавали их только командирам взводов и их помощникам: два автомата на взвод. Для перевозки тяжелого оружия  – станковых пулеметов и минометов – предназначались «волокуши». Это что-то вроде плоскодонной лодки с низкими бортиками или большой лыжи, снабженной двумя длинными ремнями, за которые их волокли два лыжника. Их использовали и для перевозки раненых во время боя.
Начались учебные стрельбы. Каждое утро, после завтрака, мы выходили на лыжах по замерзшей, покрытой глубоким снегом, речке Воронеж за город, и там, в глухом, заснеженном овраге, стреляли, стреляли, стреляли.
Нас подняли ночью по тревоге. Мы быстро собрались, вышли и выстроились на плацу перед казармами. Командиры проверили наличие личного состава, подгонку обмундирования, оружие, лыжи. Затем командир взвода объявил приказ, которым командиру нашего 1-го отделения, сержанту, присвоено звание старшего сержанта, а мне, его заместителю, — звание сержанта. Наш командир освобождается от командования отделением и будет исполнять обязанности только помощника командира взвода (ранее он обе эти должности совмещал), а командиром 1-го отделения назначаюсь я.
Командир взвода поздравил меня и сказал: – Теперь, Тюрютиков, за отделение полностью отвечаешь ты. Больше на помкомвзвода не надейся!
– Служу Советскому Союзу!
Батальон двинулся. Прошагали по окраинным улицам города и вышли в степь. Ярко светила луна. Перед нами лежала бесконечная снежная равнина. Стали на лыжи и по целине двинулись на Запад, к фронту. Шли мы преимущественно   ночами,   а   на  день  располагались в каком-нибудь населенном пункте, предварительно намеченном командованием батальона, отсыпались и отдыхали.
Пока мы отсыпались, к месту нашей стоянки подтягивалась хозяйственная часть батальона: санный обоз с походными кухнями, запасом продовольствия, боепитанием. Обоз возглавлял зам. командира батальона по хозяйственной части. Он знал маршрут движения, места остановок на отдых, где необходимо было организовать питание личного состава. Обоз, как правило, всегда запаздывал. Угнаться  за нами он не мог. Ведь мы двигались, как принято говорить в армии, «по азимуту», почти по прямой, а обоз пробирался зимними дорогами, проселками, часто заметенными снегом, блуждал, утопая в снежных просторах воронежских и курских полей.
Батальон находился где-то в районе города Старый Оскол. Командование приняло решение изменить маршрут, свернуть на Старый Оскол и там переждать буран. Комиссар батальона с группой лыжников отправился на поиски нашего обоза, чтобы его тоже повернуть на Старый Оскол. В Старом Осколе мы простояли около суток, пока не наладилась погода. Еще один переход, и батальон расположился в селе Покровском Курской области. Нам объявили, что теперь мы находимся во втором эшелоне Юго-Западного фронта. Будем стоять здесь до получения дальнейших приказаний.
Из письма к родственникам.
Юго-Западный фронт, с. Покровское, 10.03.42  г.
В огромных, заснеженных просторах Курской области затерялось небольшое село. Маленькие избенки, утонувшие в снегу, укрывают нас от холода. Жизнь идет нормально. Правда, население несколько пострадало, т. к. десятки тысяч бойцов уже прошли здесь, и у многих недостает кур и овец. Но несмотря на это, взаимоотношения между бойцами и населением хорошие. Жители очень боятся прихода немцев, и поэтому относятся к нам  как  нельзя лучше. Фронт от нас в 40-30, а в некоторых местах – 20 километрах. Так что разведка немцев бывает и здесь. Наши бойцы на днях задержали двух немецких шпионов,  как выяснилось после.
Мы все время в курсе событий: ежедневные политинформации и свежие газеты. Кроме того  – живые люди, бойцы, приезжающие к нам за продуктами, рассказывают о делах на передовой. На нашем фронте сейчас затишье. Узнал кое-что о родном крае  В нашу деревню вернулись две девушки, которые выезжали учиться в Донбасс. Три месяца жили при немцах. Рассказывают: открыли кино, рестораны. Хлеб выдается только работающим. По 300 г на сутки. Есть случаи смертности от голода. Вообще с питанием очень плохо. Люди ходят в деревни и там меняют одежду на продукты. У кого были теплые вещи, и если не успели спрятать – немцы отобрали. Были случаи расправы с местными активистами.
До свидания. Крепко целую,
Женя.
Почтовая открытка.
Здравствуйте, дядя, тетя и Люся! Несколько вестей о себе.  Жив и здоров. А это, говорят, самое главное. Нахожусь на передовой. На днях был в бою. Готовимся встретить весну, которая в этом году что-то затянулась. Но к маю, наверное, будет сухо. Вместе с открыткой посылаю письмо, в котором пишу более подробно. От вас нет ни одной вести. Не знаю, правда, посылали ли вы мне письма, кроме первых двух. Вот  и  все.  До свидания.
Женя."

Есть воспоминания Леонида Сидорова бойца 101 ОЛБ - "Июнь 1941 года Леонид Сидоров встретил у себя на родине в Тульской области. Семнадцатилетним подростком он и еще семь комсомольцев пришли в военкомат добровольцами.
В сентябре 1941 года Леонид Александрович был зачислен в 101-ый лыжный батальон. После принятия присяги в конце марта 1942 года его с сослуживцами направили из Казани, где они проходили обучение, под Воронеж. Уже оттуда на лыжах, чтобы не быть обнаруженными врагами, они добирались по лесам и полям в район Белгорода. Дорога была, мягко сказать, не легкая. Идти на лыжах ночью в полном обмундировании по мартовским сугробам не так-то просто. Остановились бойцы под Старым Осколом в 4 км. от деревушки Букиново. — вспоминает в подробностях события тех дней ветеран.

Супренов Алексей Андреевич был призван в ряды Красной Армии 12 декабря 1941г. в 101-й отдельный разведывательный лыжный батальон, в должности стрелок. Задача батальона была в том, что бойцы проникали в тыл противника и доставляли в штаб информацию, а чаще всего языков. А также они принимали участие в боевых операциях на занятой врагом территории. В одном из таких боев он был ранен.

Воспоминания и письма лыжников, несмотря на ряд неточностей, совпадают в главном - призывники из Тульской, Пензенской, Ивановской  и других областей прибыли в г Казань, где они прошли обучение и в составе 101 ОЛБ через Воронеж прибыли на фронт.

На 1 марта в составе 40 армии Юго-Западного фронта числятся 2, 104, 105 ОЛБ. 104 и 105 ОЛБ сформированные в Сибири и через г Казань прибыли на фронт, происхождение 2 ОЛБ пока неясно, по всей видимости батальон был сформирован на фронте из бойцов ЮЗФ. 101 ОЛБ в составе 40 армии не числится, но тем не менее 1 марта 1942 года 101 ОЛБ уже был в подчинении 40 армии. Также как 102 ОЛБ из Сибири, и 1 ОЛБ который, по всей видимости, был сформирован на фронте из бойцов ЮЗФ.

1 марта 1942 года в батальоне произошло ЧП - боец будучи патрульным (т.е. поставленным на пост) похитил хлеб у колхозницы. Боец за данные нарушения воинской дисциплины был немедленно осужден товарищеским судом и расстрелян по приказу командира и политрука роты, без ведома комбата. Последовало разбирательство о превышении власти командиром роты - бойца необходимо было направить в Трибунал. Этот случай еще раз доказывает, что время было трудное и дисциплину поддерживали самым суровым образом.

Нужно отметить, еще одну странность, что командиром батальона в этот период был мл. лейтенант Калагин Анатолий Андреевич, а комиссаром мл. политрук Чевталов (Чебичалов) Василий Селиванович , в то время как командир роты был в звании "лейтенант", а политрук роты был в звании "политрук". По всей видимости, после этого комбат был заменен, потому что в плен он попал в звании старшего лейтенанта, в составе 48 армии Брянского фронта 5 июля 1942 года, но по документам на момент плена оставался комбатом 101 ОЛБ. Также известно, что на момент расформирования 101 ОЛБ им командовал старший лейтенант Потапов Г. С.

Оперсводки 40 армии до 29 марта фиксируют, что "101 ОЛБ в прежнем районе", батальон пока еще был в армейском резерве, занимаясь боевой подготовкой.

29 марта начались бои в полосе 45 СД.

 Топокарта района хутора Калинов с положением войск на 10 марта 1942 года.

Боевые действия за хутор Калинов 26.03.1942 - 31.03.1942

Командующий группой армий «Юг» 29 марта записал в своем дневнике «На правом крыле 2-й армии, где все еще подмораживает, проведенная нами атака локального характера принесла некоторый успех.»

Локальная атака противника представляла собой наступление примерно двух полков пехоты на несколько наших опорных пунктов. Наступление противника на нескольких участках было быстро отбито. Бои за хутор Стародубцево продолжались целый день, гарнизон Стародубцево состоявший из стрелковой роты – 60 человек, отразила 3 атаки батальона противника, во время четвертой  атаки противник занял Стародубцево, наша рота отошла, но затем роту пристыдили и она перешла в контратаку выбила противника из деревни, уничтожив 200 солдат противника и 6 взяв в плен.

Но главные бои развернулись за хутор Калинов. С нашей стороны описаний этих боев мало и они противоречивы, из документов 45 СД бои отражены в Боевом пути 45 СД и в документах артиллеристов 45 СД, некоторые данные имеются в документах 40 армии.

Как указывают местные краеведы, на тот момент хутор Калинов представлял собой несколько десятков жилых домов, в нем жило чуть более 300 жителей. Хутор находился на стратегически важной господствующей высоте. Если смотреть по топокарте с нанесенной обстановкой, командных высот в самом хуторе нет, но хутор расположен на возвышенности, с нескольких сторон окружен оврагами, частично поросших лесом. Цепь высот располагалась перед хутором с запада, зимой никем не занятых. Вместе с другими опорными пунктами нашего боевого охранения хутор находился далеко впереди основной линии обороны наших войск, глубоко вдаваясь в оборону противника. Учитывая, что атаке подверглись и другие опорные пункты по всему выступу, можно считать, что противник хотел уничтожить наше боевое охранение и спрямить линию фронта и получить в свое расположение цепь высот, которые давали преимущество в летнее время.

Бои за хутор Калинов можно реконструировать следующим образом.

Два батальона 442 ПП 168 ПД и 188 саперный батальон 88 ПД в 3- 00 (по другим данным 4-00) 29 марта при поддержке арт-минометного огня перешли в наступление с северо-востока, севера и запада на хутор Калинов. Позже в документах 40 армии появится запись, что во время боя разыгрался буран и к 7-00 после ожесточенного боя гарнизон хутора - две роты 253 стрелкового полка (всего хутор обороняло 120 человек) оставил хутор и отошли, прорвав кольцо окружения.

Однако в Боевом пути 45 СД боям по обороне хутора уделено внимания больше чем боям за Чернигов в 1941году, хотя в Чернигове был ад – дивизия, не имея переправ, была прижата к реке Десна и вела бой до полного исчерпания возможности к сопротивлению, ночью уцелевшие бойцы под пулеметным огнем переплыли Десну. 

В Боевом пути 45 СД вина за потерю хутора была прямо возложена на комбата, который неправильно расположил силы гарнизона, распылив их по нескольким направлениям, от руководства боем самоустранился и в нем не участвовал. Поэтому каждая группа вела бой самостоятельно.

Противник ворвался в хутор, где начались уличные бои, в 8-00 связь гарнизона с КП полка прервалась. В боях за хутор командир минроты со своими минометчиками вел огонь из минометов до последней мины, а затем организовал контратаку, в которой погиб. Политрук роты прорвался в тыл противника и вывел группу к своим только через два дня.

Группа во главе с военкомом батальона закрепилась в северо-восточной и восточной окраинах хутора и весь день вели бой, защищая каждый дом.

Из состава гарнизона к своим из окружения прорвались 80 человек, взяв при этом пленного. 40 бойцов погибли, 2 были взяты в плен, но воспользовавшись бураном, они ночью сбежали и позже вышли к своим.

В штабе армии не имели представления о положении дел в хуторе Калинов, считалось, что гарнизон сражается в окружении. Штаб армии вызвал подкрепление - две истребительные роты лыжников и разведроту, но из-за бурана связь с ними была потеряна.

Только 30 марта штаб армии узнал, что произошло и начал стягивать резервы.

30 марта в 18-45 командир 62 СД получил приказ перевести 2 лыжный батальон из Сазановка в Субботино. 104 ОЛБ сосредоточился в Богдановка, Лещ. Плота.

С 12-00 30 марта 101 ОЛБ из армейского резерва был передан в подчинение командира 45 СД и в 22-00 30 марта начал выдвигаться из Покровки в Верхосемье.

В ночь с 30 на 31 марта 45 стрелковая дивизия пыталась восстановить положение. Наступление 104 лыжного батальона, разведроты и 1 роты 62 СД в течение ночи успеха не имели.

О том, как пытались освободить хутор Калинов можно реконструировать по документам артиллеристов 45 СД и некоторым другим документам.

Артиллеристы 45 СД на участке 253 СП имели 27 орудий и минометов (2-45 мм, 7- 76 мм, 3 – 122 мм орудий и 16 – 82 мм, 1- 120 мм минометов). У противника они насчитывали 25 артстволов.

Для поддержки лыжников атаковавших х Калинов выделили 2/178 АП. В течение дня артиллерия вела беспокоящий огонь по укрепляющемуся в хуторе Калинов противнику, не давая ему возможности возводить оборонительные сооружения, вели огонь по подходящим резервам противника, по обнаруженным огневым точкам. Тем не менее, противник приспособил дома и подвалы для ведения огня.

Ночью начиналась атака лыжников, которая строилась на внезапность, и на возможность незаметно сблизится с противником (нейтральная полоса была в несколько километров открытой местности).

После сближения пехоты с противником начиналась атака. Но под сильным артиллерийским огнем из Выползово, Гридасова и минометно-пулеметным огнем из хуторов Каменский, Калинов части залегли в одном километре к востоку от хутора Калинов. 2 ОЛБ к 4-30 к началу совместной атаки так и не прибыл.

Когда рассвело, лыжники оставив усиленное боевое охранение восточнее хутора Калинов в одном километре, две роты 104 ОЛБ и разведрота отошли в Богдановка для приведения в порядок. В направлении Субботина противник вел наступление мелкими группами.

К 17-00 101 ОЛБ только начал сосредотачиваться в Верхосемье  и поступил в распоряжение 45 СД.

Противник также отмечает, что 31 марта «На южном крыле 2-й армии отражена атака противника локального характера.»

Боевые действия за хутор Калинов 01.04.1942 - 05.04.1942

1 апреля по документам Красной Армии 45 СД двумя лыжными батальонами (104 и 2 ЛБ) с разведротой в 4.20 перешли в наступление на хутор Калинов и заняли его северную окраину. Контратакой из глубины хутора части были вытеснены и в 10-00 оставив прикрытие в одном километре восточнее Калинов отошли в Богдановка, Лещ. Плоты для приведения себя в порядок и подготовки к повторной атаке. 101 ОЛБ продолжал сосредотачиваться в Верхосемье. Артиллерия продолжала вести огонь, по подходящим резервам противника израсходовав 169 шрапнелей и по хутору Калинов израсходовав 82 гранаты калибром 76 мм.

2 апреля противник заменил части находившиеся в хуторе Калинов и трое суток находившихся  непрерывно в бою на свежие. В этот день командующий группой армий «Юг» сделал запись в своем дневнике «На южном крыле 2-й армии русские атаковали деревню, которая за последние несколько дней неоднократно переходила из рук в руки.»

Фраза о том, что деревня «неоднократно переходила из рук в руки», записанная на столь высоком уровне ясно показывает ожесточенность боев и то, что наши лыжники действовали решительно, настойчиво и умело. Возможно, если бы 101 ОЛБ подошел бы вовремя к месту боя 1 апреля, хутор бы удалось взять.

101 лыжный батальон получил боевое распоряжение в 5-00 1 апреля, но вовремя на рубеж атаки не прибыл, и было отдано распоряжение о срочном расследовании факта невыполнения боевого распоряжения номер 0197.

Учитывая, что 2 апреля боев по нашим данным не было, командование 45 СД не стремилось докладывать в штаб армии о неудачных атаках. Но то, что атаки были косвенно подтверждают артиллеристы 45 СД, указывая, что в бою участвуют противотанкисты дивизии, ведя огонь прямой наводкой, уничтожая огневые точки противника в хуторе, а так же огонь вел дивизион артполка по хутору ночью.

Не совсем понятно, почему в армейских документах указано, что боевые действия по восстановлению положения в хуторе Калинов назначенные в ночь с 2 на 3 апреля перенесены на ночь с 3 на 4 апреля в связи с невыходом 101 лыжного батальона и минометного дивизиона 62 СД в исходное положение.

По всей видимости, атаку сначала хотели отложить, но потом все же решили атаковать.

3 апреля в 3-00 45 СД тремя лыжными батальонами (101, 104, 2 ОЛБ) начали атаку хутора Калинов с северо-востока, востока и юга.

2/178 АП и 6 ОМД провели артналет на хутор, подготавливая атаку пехоты, в артналете участвовали и 50 мм минометы. Противотанкисты вели огонь прямой наводкой по огневым точкам и контратакующей пехоте противника. Контратакой и сильным пулеметно-минометным огнем противника наша атака была отбита, упорный бой продолжался 4 часа, в 9-00 части оставили усиленное прикрытие в километре восточнее хутора Калинов и отошли в район Богдановка, Старо-Лещин. Прикрывая отход лыжников, артиллерия вела огонь по хутору.

Вечером 3 апреля штаб 40 армии отдал боевое распоряжение номер 0204 командиру 45 СД и 62 СД с приказанием прекратить бой за хутор Калинов.

В армейских документах о боях 4 апреля за хутор Калинов данных нет, но судя по описанию боев артиллеристами 45 СД бой продолжился, также и в ночь с 3 на 4 апреля.

2/178 АП продолжал вести огонь по х Калинин, противотанкисты на прямой наводке израсходовали 100 осколочных гранат, разбили 2 хаты и подавили 2 огневые точки, рассеяли группу пехоты противника  в хуторе. Активно вел огонь по хутору 122 калибр. Сложно сказать что происходило в хуторе в ночь с 3 на 4 апреля. И только 5 апреля у артиллеристов хутор Калинов не упоминается.

Артиллеристы также оставили свои впечатления о пехоте, в основном по бою 3 апреля. Артиллеристы свои НП размещали совместно или рядом с КП пехоты. Командиры батарей были рядом с командирами рот, командиры дивизионов с командирами батальонов, командир группы с командиром СП. Причину неудачи артиллеристы видели в том, что у пехоты отсутствовал опыт боев - у бойцов и части командиров, опасаясь попасть под разрывы своих снарядов, лежат в снегу, упускают момент, когда прекращается артналет и противник успевает занять позиции и подготовиться к отражению нашей атаки. Артиллеристы также опасались попасть по своим, ведя огонь ночью, когда наблюдение за разрывами своих снарядов было затруднено. Отсутствовали сигналы о переносе огня по рубежам. Крайне негативно артиллеристы оценили действия 101 ОЛБ, без подробностей, что именно произошло.

О бое за хутор Калинов есть воспоминания Леонида Сидорова бойца 101 ОЛБ - "«Я в то время был командиром отделения 45-ти (по всей видимости имелось в виду 50 мм минометы) миллиметровых минометов. Около пяти утра мы были возле деревни. Туман стоял такой, что через 5 метров уже не видно ни зги. Мы не стреляли и по нам не стреляли, даже странно было. Однако когда туман стал рассеиваться, и справа, и слева немец начал нас обстреливать, а у нас всего 13 мин и автоматы. Отстреливались как могли. От всего взвода в 27 человек осталось в живых только 9. тут и я получил ранение в руку. Перевязал ее, и снова в бой. Нам дали приказ отступить на 2 км. Мы собрали всех оставшихся в живых и из других взводов и держали несколько часов оборону до прибытия подмоги. Никакого госпиталя, так и стал дальше воевать. В тот день в одной деревеньке нас женщина впустила в дом, сказала, что Пасха была накануне, накормила и обогрела», — вспоминает в подробностях события тех дней ветеран. Есть и другие воспоминания Леонида Сидорова, которые дополняют предыдущие - "4 апреля 1942 г. новобранцы приняли боевое крещение... В день первой атаки стоял туман. В пяти метрах не было видно человека. Командир части отдал приказ: «Вперед, на деревню Букино!». Лыжники продвигались по 500 - 1 000 метров. Впереди - никого. Вдруг по цепи передают: «Назад, на старые позиции!». Туман рассеялся, стало все видно. В деревне стрельба. Заняли оборону, но уже вскоре многие полегли. Из-за выбывших из строя батальон оказался небоеспособным. К тому же не были подвезены мины. К вечеру поступил приказ отступить. После боя у многих бойцов лыжи были разбиты в щепки, маскхалаты потемнели от грязи... наши 101-, 103-(в реальности 104 ОЛБ), 105-й батальоны направили на переформирование в Подольский район Московской области"

Рассказ изобилует неточностями, но все же можно на его основе сделать некоторые предположения. На деревню Букино никто не наступал, приказ был взять хутор Калинов и восстановить положение, однако деревня Бунино, отмеченная на карте так же как деревня Букино лежит на оси наступления исходный рубеж атаки лыжников – х Калинов – д Букино, так что противоречий в этом нет.

Странно другое, официально бой за сам хутор закончился к 9-00 3 апреля, когда рассвело, и основные силы лыжников отошли в Богдановка, Старо-Лещин оставив прикрытие. Но Леонид Сидоров вспоминает «4 апреля 1942 г. новобранцы приняли боевое крещение», т.е. на день позже официальной последней атаки 3 апреля.

Еще одна деталь Пасха в 1942 году была 5 апреля, поэтому «В тот день в одной деревеньке нас женщина впустила в дом, сказала, что Пасха была накануне, накормила и обогрела». Это может означать, что по крайней мере минрота 101 ОЛБ вышла из боя после 5 апреля 1942 года.

Можно только предположить, что приказ прекратить наступление отданный штабом 40 армии поздно вечером 3 апреля, просто не успел дойти до всех войск, участвовавших в атаке и лыжники, по крайней мере, 101 ОЛБ атаку начали утром 4 апреля. В таком случае воспоминания «Вдруг по цепи передают: «Назад, на старые позиции!»», означает попытку отменить атаку и вернуть батальон, но рассеявшийся туман не дал этого сделать, и лыжникам пришлось вступить в бой. В этом случае это объясняет бои, которые вели артиллеристы 45 СД. Напомню, только противотанкисты на прямой наводке израсходовали 4 апреля 100 осколочных гранат, разбили 2 хаты и подавили 2 огневые точки, рассеяли группу пехоты противника в хуторе. Активно вел огонь по хутору 122 калибр, также и 2/178 АП продолжал вести огонь по х Калинов.

Воспоминания «К вечеру поступил приказ отступить» и «Нам дали приказ отступить на 2 км. Мы собрали всех оставшихся в живых и из других взводов и держали несколько часов оборону до прибытия подмоги.» вполне могут означать, что минрота прикрывала отход батальона на позициях боевого охранения и вела бой до вечера и была выведена из боя только утром 5 апреля.

Тем не менее, оперсводка 40 армии говорит, что 4 апреля 101 лыжный батальон начал марш в Каменка, Орловка. Возможно, это были только лыжные роты, которые под прикрытием артогня и оставив как заслон минроту вышли из боя.

По справке штаба армии за все время боев в хуторе Калинов было убито 208, ранено 283, пропала без вести 19 человек. По частям потери не указывались. Неизвестно включены ли были в эти потери, потери 45 и 62 СД или только лыжники. По всей видимости, основные потери понес 2 ОЛБ. В донесении о численном и боевом составе лыжных батальонов Брянского фронта по состоянию на 5 апреля 1942 года численность 101 ОЛБ указана 530 человек, а 104 ОЛБ - 520 человек.

В последние годы как указывает Е. И. Горюшкин на нескольких Вахтах Памяти поисковики нашли очевидцев тех событий. «Они утверждали, что в районе Калинова хутора в феврале, марте и апреле 1942 г. при ведении боевых действий геройски погибло большое число лыжников. Все они были как на подбор высокие статные, очень молодые. Сибиряки. Все в белых маскхалатах. Вели наступление на хутор Калинов со Старого Лещина, Лещ-Плоты, Богдановки. Старожилы с. Лещ-Плота, Старого Лещина подтвердили эту версию. Зимой в марте 1942 г. погибло много лыжников разведчиков-сибиряков. В ночь перед наступлением на Калинов хутор ночевали по домам жителей Лещ-Плоты и Старого Лещина, Богдановки. Рассказывали, что они прибыли из Сибири и завтра с утра будут освобождать хутор Калинов. Лыжники были немногословны, угощали детей мерзлым хлебом, печеньем (по всей видимости, галетами) консервами. Пели песню: «Телитомба, Телитомба, Телитомба - будем жить». А рано утром, даже не перекусив, оставив на столе хлеб и консервы, погладив детей по головкам весело улыбаясь, ушли. Обещали на обратном пути, если останутся живы, обязательно заглянуть на минутку. Один из них оставил даже лыжи. Но после их ухода в районе Калинова хутора разгорелся страшный бой. Жители быстро укрылись в погребе. К вечеру канонада разрывов и стрельба утихла, все покинули погреб, а в стороне Калинова хутора полыхали пожарища, но стрельбы не было слышно. Весной 1942 г. немцы проводили санитарную зачистку территории вокруг Калинова хутора. Женщины, старики, подростки из окрестных сел и деревень собирали останки погибших советских воинов и прикапывали их в оврагах, воронках, рвах и траншеях в течение двух недель. Погибших было очень много. Молодые, крепкие, здоровые, все в белых халатах. Побитых лыж было столько, что местное население полгода ими отапливалось.»

По всей видимости, местные жители вспоминали лыжников 104 ОЛБ, формировавшегося в Красноярском крае, которые участвовали в боях за х Калинов.

В дальнейшем противник неоднократно пытался из хутора Калинов развить наступление, прощупывая стык 62 и 45 СД, но эти попытки отражались.

10 апреля  101 ОЛБ  из армейского резерва передан в подчинение 121 СД и сосредоточился в районе Озерки, Верхнее Русаново.

18 апреля распоряжением номер 0253, 0254 командирам 121 и 45 СД было приказано 105, 101, 104 лыжные батальоны в полном составе с винтовками, противогазами и снаряжением к утру 21 апреля сосредоточить на станции Мармыжи для отправки в город Подольск. Минометы и обоз лыжники оставляли частям 40 армии.

101 и 104 лыжные батальоны с 4-00 20 апреля в движении в район сосредоточения на станцию Мармыжи.

Так же в оперсводке Генштаба КА было отмечено «21 апреля 105 лыжный батальон (40-й армии) к 17.00 21.4 сосредоточился на ст. Мармыжи, а 101 и 104 лыжные батальоны на подходе к ст. Мармыжи.»
Таким образом в апреле уцелевшие лыжники 101,104, 105 ОЛБ (417, 439, 565 человек соответственно) были выведены в г Подольск для формирования 273 СД. 101 ОЛБ стал основой для формирования 969 СП 273 СД, командир 101 ОЛБ старший лейтенант Потапов Г. С. стал временно исполняющим должности командира полка, пока не прибыл подполковник Титов И. И.
Это неоконченная статья о боевом пути 101 отдельного лыжного батальона 40 армии, в последующем статья будет дополнена.