43 отдельный лыжный батальон 2 ударной армии

43 отдельный лыжный батальон 2 ударной армии

 

43 отдельный лыжный батальон в действующей армии с  1 января 1942 г. до 14 марта 1942г. В составе 2-й ударной армии участвовал в боях на р Волхов и Любаньской операции.

Сформирован 43 отдельный лыжный батальон в Уральском Военном Округе в г Свердловск, в составе 28 ЗЛП 21 ЗЛБР, затем 10 декабря 1941 г совместно с 39 и 40 ОЛБ, эшелоном 49161 к 18 декабря 1941 г батальон передислоцирован в г Ярославль для довооружения. 43 отдельный лыжный батальон формировался как из уральцев, так и из призывников Читинской области.

На момент отправки 43 отдельного лыжного батальона на фронт батальоном командовал старший лейтенант Морозов К. К., комиссаром батальона был политрук Калин Г. С. начальником штаба был младший лейтенант Наседкин Ф.А..

Директива Ставки ВГК от 13 декабря 1941 г. 23 ч 55 ми

«Ставка Верховного Главнокомандования приказала:

1. Шесть лыжных батальонов № 39, 40, 41, 42, 43, 44 направить в распоряжение командующего 2-й ударной армией. Погрузка—ст. Ярославль, 14.00 17.12.1941 г. выгрузка—ст. Красенка.

2. Отправляемых обеспечить вооружением, снаряжением, специмуществом до отправки к пункту нового назначения.

3. Батальоны обеспечить, боеприпасами— 1,5 боекомплекта, горючим— 2 заправки, продовольствием—на одни сутки пути следования и 3-суточным выгрузочным запасом.

  

 Начальник Генерального штаба Б ШАПОШНИКОВ»

43  отдельный лыжный батальон вошел в состав 2 УА и 29 декабря 1941 г прибыл на фронт. 2 УА, как и 59 А прибывала из резерва Ставки на Волховский фронт, для участия в наступлении с целью разгромить группу армий «Север» и прорвать блокаду Ленинграда.

2 УА была близнецом 1 УА и представляла собой усиленный корпус, она имела такую же бригадную структуру, усиленную лыжными батальонами. Части 2 УА еще не были в боях, более того, кроме лыжников, все остальные части 2 УА были укомплектованы жителями степных районов. Тем не менее, уроженцы Сталино и Ворошиловграда, Сталинграда и Воронежа, воевали храбро и отважно, они упорно оборонялись и настойчиво наступали, быстро учась воевать в лесах и болотах. В бой им пришлось вступать практически с ходу, не успев толком отдохнуть и организовать разведку, подтянуть боеприпасы и наладить взаимодействие между частями. Первый командующий 2 УА был генерал-лейтенант Соколов Григорий Григорьевич. За 20 лет службы он прошел путь от рядового до генерал-лейтенанта в погранвойсках, побывав на всех границах СССР и участвовал во многих пограничных конфликтах и боях в Средней Азии, на Дальнем Востоке, на западных и северных границах. Тем не менее  руководить армией в сложных условиях он не смог и быстро был отозван с фронта.

Новым командующим стал генерал-лейтенант Клыков Николай Кузьмич, талантливый военачальник, но к сожалению в апреле 1942г убыл в тыл по болезни, с ним армия форсировала р Волхов и прорвала оборону противника.

Нельзя не упомянуть и последнего командующего 2 УА в Любаньской операции генерал-лейтенанта Власова Андрея Андреевича, который командовал армией с 16 апреля и до последнего дня боев под Любанью. Он смог сохранить управляемость армией в окружении, но вывести части 2 УА из кольца он не смог. Армия была разгромлена, а сам он попал в плен. Командармы Красной Армии часто попадали в окружение, кто то как генерал-лейтенант Кузнецов В. И. прорывался вместе с частями из окружения; кто то как генерал-майор Ракутин К.И. погиб ведя бои в окружении; кто то как генерал-лейтенант Ершаков Ф.А. попал в плен и погиб в плену не изменив присяге, но только один командарм -  Власов,  встал на путь предательства. Его имя стало нарицательным для всех предателей Родины в этой войне. Своим поступком он предал и всех солдат 2 УА, и выживших и тех кто погиб в неравных боях с противником. Каковы бы ни были мотивы его поступка, тем самым он стал соучастником уничтожения миллионов советских людей, как мирных граждан, так и солдат, и тысячи сожженных сел, также и на его совести. 

 

У Красной Армии просто не было времени нормально готовиться к наступлению – Ленинград ждал прорыва блокады, от голода в нем умирало каждый день несколько тысяч человек - первая блокадная зима была очень тяжелая. 

Противник так же готовился к нашему наступлению, как описывал Мерецков «Немецкой разведке удалось обнаружить не только подготовку фронта к

наступлению, но и довольно точно установить основное направление наступления. Приведу здесь запись из попавшего в наши руки журнала боевых действий группы армий "Север" за январь: "Разведка ясно показывает направление главного удара противника перед фронтом 126-й пехотной дивизии и перед правым флангом 215-й пехотной дивизии. Кроме того, крупные приготовления к наступлению отмечаются возле плацдармов Грузино и Кириши, а также на северо-восточном участке армии, по обе стороны от Погостья".» Задержка с нашим наступлением позволило бы противнику усилить оборону, подтянуть резервы. Кроме того Северо-Западный Фронт переходил в наступление 7 января, поэтому нельзя было затягивать наступление волховчанам. Не стоит забывать и того, что наступление наших войск начатое под Тихвином фактически не прекращалось, документы Волховского фронта с 1 января обстановку описывали словами – «Войска Волховского фронта продолжили наступательные бои  на всем фронте» или «Войска Волховского фронта продолжали вести упорные бои» Так что 7 января наступление продолжилось, но уже с участием основной массы войск 2 УА и 59 А.

29 декабря 1941 г 43-й ОЛБ достиг деревни Пустая Вишерка и занял северную её половину. На южной окраине этой деревни, располложились 42 и 40 лыжбаты выставили совместные дозоры и отправили группы разведчиков в ближайшие населенные пункты.

Из донесения командира 43-го лыжбата капитана Морозова от 29 декабря свидетельствует: «По вашему предписанию в Некрасово, Будогощи, Неболчи, Талец высланы три группы бойцов по 5 человек. Во главе первой группы лейтенант Ярош, второй – лейтенант Тимофеев, третьей – лейтенант Чехленков».

Бойцы 43-го ОЛБ прибыв на место начали тренировки и  совершили марш-бросок по пересечённой местности.

Из воспоминаний Д.П.Сократова автоматчика 43-го лыжного батальона. «Родом я из Забайкалья, со ст. Оловянная Читинской области. Места у нас гористые, зимы снежные, ребята сызмальства на лыжах. Когда объявили войну, весь наш класс — шестнадцать ребят 1923 г. рождения — добровольно записался на фронт. Мне шел 18-й год, но ростом я не вышел, был всего 145 см и весил 38 кг, так что медкомиссию я бы ни за что не прошел. Решили, что за меня осмотр пройдет Гоша Зябликов — коренастый крепыш, баянист и весельчак. Так я вместе со всеми очутился в 28-м запасном полку г. Свердловска, где формировался наш 43-й лыжный батальон (560 человек, 3 роты, смелый и справедливый командир — капитан Кожин, ставший для нас непререкаемым авторитетом).

5 октября 1941 года в Свердловск прибыл наш эшелон с допризывниками. Среди них и были ребята из далёкой Читинской области. Это были одноклассники, учились вместе, потом после 7 классов учились в ФЗО. По окончании были направлены на оловорудник в Новый Дулургай. Все они, шестнадцать человек, в строю, в 28-м запасном лыжном полку. Вот и сейчас перед моими глазами Гоша Зябликов, Миша и Лёня Хитько, Володя Гладков, Вася Вертипрахов, Толя Жуков, Вася Иванов, Петя и Ваня Каменские, Петя Кудинов, Вася Золотарёв, Коля Кирпичников, Володя Артамонов, Стёпа Чернов, Андрей Новиков. Они все составляли основной костяк первой роты 43-го отдельного лыжного батальона. Гоша Зябликов – весельчак и балагур. Я был его противоположностью, да ещё щупленький, маленький. Теперь мы – лыжники-добровольцы, комсомольцы. В это время называть номер своей части категорически запрещалось — за это можно было попасть под трибунал. «Лыжники капитана Кожина» — и все. Началось обучение военным премудростям: строевой подготовке, стрельбе из винтовки, рытью землянок. В декабре 1941 г. нам выдали новенькое зимнее обмундирование, лыжи и погрузили в эшелон. В начале декабря едем на фронт, все – в приподнятом настроении, в вагонах слышатся песни – сибирские и новые военные, шутки, анекдоты. Наш батальон отправлялся на фронт вместе с 39-м и 40-м ОЛБ, прибывшими из Челябинска. Ехали долго, через Молотов, Киров, Ярославль. Прибыли в Ярославль. Там пробыли несколько дней, занимались, получили боевое оружие и боеприпасы и... на фронт. 25 декабря мы прибыли в Малую Вишеру, разместились в уцелевших домах. Я в пути простыл, сильно кашлял, и командир отделения сержант Дятлов отправил меня на печь. Проснулся я… арестованным. Оказывается, согревшись на печи, я проспал военную тревогу. На поверке обнаружилось мое отсутствие. Меня сочли дезертиром, и капитан-особист настаивал на применении самых строгих мер. Спас Дятлов да высокая температура. Дело закрыли.

Новый год встретили в лесу недалеко от Селищенского Посёлка. В первых числах января прибыло туда пополнение, человек одиннадцать, среди них помню крепкого и рослого сержанта Василия Тытагина».

7 января 1942г 43 ОЛБ совместно с 59 СБР находился в резерве армии.
13 января 1942 г 43-й лыжный батальон форсировал р Волхов в первой волне, наступая на Красный Поселок. Вел бои за д Костылёво. При наступлении наших войск на вторую линию обороны противника действовал по тылам противника, проводил разведку, нападал на обозы.

19 января часть батальона в составе 150 человек ушла в рейд по вражеским тылам и практически полностью погибла попав в засаду противника, в районе Новой Кереси.

Другая часть батальона продолжала вести бои на линии фронта, в том числе многократно вёл наступательные бои за освобождение Мясного Бора, Спасской Полисти, Ольховки.

Из воспоминаний Д.П.Сократова автоматчика 43-го лыжного батальона. «...От Александровской колонии ночными маршами мы начали продвигаться к переднему краю. Нам выдали сухой паек и пенальчики-медальоны, куда мы вложили записки со своими фамилиями и адресами, окрестив их «смертными приговорами».

Неудавшееся 7 января наступление наших войск вынудило и 43-й ОЛБ отступить. 10 января мы переместились к Селищам. Отсюда отчетливо слышалась пулеметная стрельба. Вместе с другими лыжниками (39, 40, 41, 42 и 44-м лыжбатами) вырыли землянки в лесу и начали готовиться к наступлению. На рассвете 13 января заговорила артиллерия. Войска переднего края пошли в атаку. Вскоре через наши боевые порядки повезли раненых…

Войска Волховского фронта перешли в наступление. Развивалось оно медленно, только 2-я Ударная армия наступала успешно. Когда враг упорно сопротивлялся, цепляясь за опорные пункты, потребовалось проникновение в тылы противника.

14 января нас вывели на передний край. Капитана Кожина вызвал к себе командующий 2-й УА генерал-лейтенант Н. К. Клыков. Была поставлена задача сформировать особый отряд для вылазки во вражеский тыл. Целями таких рейдов были внезапные нападения на отдельные подразделения противника, разведка боем, захват документов и «языков».

Перед рейдом была проведена разведка.  Командиром группы разведчиков назначили лейтенанта Малкова. В группу вошло 15 человек, среди них – забайкальцы Миша и Лёня Хитько, Володя Гладков, Толя Жуков, Гоша Зябликов, Андрей Новиков и я.

...Когда наступила ночь, разведчики двинулись в путь. Впереди – группа захвата во главе с лейтенантом Малковым, с ним Володя Гладков, Гоша Зябликов, Лёня Хитько, чуть сзади Толя Жуков и ещё три человека. В 25 метрах за группой захвата ползла группа прикрытия, там – Миша Хитько, я и другие. Ползли тихо, но вот лейтенант Малков поднял голову и в дымчатой мгле разглядел ряды колючей проволоки. Оказалось, что здесь блиндаж, который предстоит блокировать. Разрезана колючая проволока, да так, что даже ни одна консервная банка, которая была подвешена на проволоке, не звякнула. Все устремились в проход. В этот момент чуть в стороне послышался разговор на немецком языке. Разведчики заметили группу немцев, которые шли навстречу. Один немец присел на корточки, видимо, заметил наших разведчиков, а потом закричал и бросился к своим окопам. Но поздно, фриц тут же был скошен меткой автоматной очередью. Из немецких траншей застрочили два пулемёта. Вскрикнул и затих Миша Хитько, у меня пронеслось в голове: «ранен или убит – всё равно товарища здесь оставлять нельзя» – таков закон разведчиков.

Миша – грузный, тяжёлый. Я тащил его сначала волоком, потом на себе. Перед самым окопом Миша застонал.

– Значит, жив, – подумал я, обессиленный, – дотащил-таки друга.

Остальные разведчики, как только раздались автоматные очереди, быстро сблизились со встречной разведкой и в короткой схватке захватили одного фрица, заткнули рот кляпом. Когда тащили фрица, отстреливались, погибло пять разведчиков, среди них – Володя Гладков. Пленный сообщил ценные сведения о своих частях. Мишу Хитько отправили в медсанбат. Через некоторое время у меня  появилась на груди первая боевая награда – медаль «За боевые заслуги».

19-го особый отряд 43-го ОЛБ, куда вошел и я, и многие из моих однокашников, прибыл в указанную точку переднего края. Нас уже ждали представители штаба 2-й ударной во главе с начальником разведки полковником А. С. Роговым. Мы получили подробный инструктаж, проводников из армейской разведки, волокуши с боеприпасами и продовольствием. Наше вооружение состояло из автоматов ППШ, ручных пулеметов Дегтярева и гранат. У каждого лыжника при себе было 2–3 гранаты и финский нож. Одеты были в маскхалаты с капюшонами, белые брюки.

Основу «снежного отряда» составила вторая рота под командованием  И.П.Потапова – волевого, сильного и смелого командира. В ту же роту влился и взвод автоматчиков 3-й роты.

Впереди шли проводники, за ними — головной дозор, по бокам — остальные. Разведчики проводили отряд на территорию противника и распрощались. Мы обошли с. Приютино справа и углубились в лес. На рассвете устроили привал, продремали в лесу до сумерек. В пятом часу вечера бесшумно встали на лыжи. Впереди виднелась большая поляна. Головной дозор пересек ее благополучно. Но, когда на поляну вышел отряд, его встретил пулеметный и автоматный огонь. Лыжники заметались из стороны в сторону, везде попадая под вражеские пули.

Отряд был рассеян. На поляне осталось много убитых и раненых. Потом мы узнали, что немцы приканчивали их штыками…

Из оставшихся в живых сформировалось несколько групп. Одну из них возглавил лейтенант Малков, присоединился к ней и я. К своим мы вышли на третьи сутки, попав под огонь собственного «максима». Тут погибли Петя и Ваня Раменские — добрые и храбрые ребята, Миша Хитько — один из братьев-близнецов (второй, Митя, был убит в 1944 г. при освобождении Новгорода).

В последующие дни вышли группы лейтенанта Кудряшова и комбата Кожина. Группе младшего лейтенанта Дерябина пришлось ползком преодолевать железную дорогу Новгород — Чудово, где проходила вторая полоса немецкой обороны. Несколько дней они блуждали по вражескому тылу, питаясь клюквой и мерзлой кониной.

Отделение сержанта Тытагина рванулось к ближайшей опушке, но и оттуда вели огонь. И всё же четверо прорвались и ушли дальше. Сержант Тытагин ещё на поляне получил ранение в ягодицу. Четверо вырвавшихся из этого ада 26 января вышли в район Мясного Бора. Тытагина направили в медсанбат, а троим автоматчикам рассказали, как добраться до расположения 43-го лыжного батальона. Это были рядовые Борис Тимофеев, Виктор Лобанов и Валентин Семёнов. Когда они прошли 7 – 10 километров и сделали привал, Лобанов сошёл с дороги по надобности и... подорвался на мине. Товарищи вынесли его на дорогу, положили на проезжавшую подводу, а сами стали добираться до расположения батальона, где и рассказали о гибели отряда.

Так прошло наше боевое крещение, в котором мы потеряли почти половину батальона.»

Тытагин Василий Егорович - 43 ОЛБ, выжил

Из воспоминаний командира отделения 43 ОЛБ Василия Егоровича Тытагина

«Родился в 1923 году, учился в Вишне-Полянской неполной средней школе. В 30-е годы в Октябрьском районе Татарии жизнь была тяжела – засухи, голод. Наше поколение все это пережило.

Я окончил 8 классов и уехал искать счастья.

В первый же день Великой Отечественной войны газету закрыли, все корреспонденты были направлены на фронт военными корреспондентами.

Редактор отправил меня в военное училище, но долго занимать не пришлось, в виду тяжелого положения на фронте. Нас направили эшелоном через Москву на Ленинград.

Первое боевое крещение получил под Калугой, где был легко ранен и после госпиталя, через запасной полк попал в 43-й лыжный батальон, только что прибывший на Волховский фронт.

Мои новые друзья ещё не нюхали пороха. Военную науку постигали в боях. Как-то под покровом ночи мы благополучно перешли линию фронта. Но у посёлка Сенная Кересть нарвались на фашистов. Они первыми заметили нас и открыли огонь. Отряд развернулся и пошёл в атаку. Это был жестокий бой. Сражались насмерть. Нас уцелело четверо. Я был ранен в ногу и попал в госпиталь...»

После ухода части батальона в  рейд, оставшаяся часть батальона 20 января вошла в состав оперативной группы генерала И.Т. Коровникова. 43 ОЛБ часто действовал с 39 ОЛБ. Оперативная группа вела безуспешные штурмы Спасской Полисти.

22 января сводный лыжный батальон из состава 43 и 39 ОЛБ обошли Спасскую Полисть и вышли в район  отм. 28,9  4 км зап Спасская Полисть.

В последующем 43 ОЛБ совместно с 39 ОЛБ вел бои в направлении Ольховки. 43 ОЛБ в соответствии с приказом командующего в 4-00 26.01. выступил по маршруту отметки 38.4 (лес, п.Ольховка) с задачей совместно с 39 ОЛБ овладеть Ольховкой и последующим соединением с передовыми частями опергруппы генерал-майора Гусева. В 8-00 26 января 43 ОЛБ соединился с 39 ОЛБ в лесу западнее железной дороги. Противник сильно усилил огневую и противотанковую систему, в районе отметки 27.8. лыжники выручили обозы 39-го ОЛБ и затем ушел дальше к Ольховке.

28 января сводный батальон  из состава 43-го и 39-го отдельных лыжных батальонов насчитывал всего 170 человек и юго-западнее отметки 38.4 приводил себя в порядок и был в готовности «к выполнению задач по обстановке».

29 января сводный батальон из лыжников 43 и 39 лыжбатов прибыл к 13-00 в распоряжение командира 327-й сд, которая вела безуспешные бои за освобождение Спасской Полисти.

В ночь с 1 на 2 февраля 39, 42, 43 лыжные батальоны участвовали в бою за Ольховские Хутора совместно с 559 СП 191 СД, 128 СД в это время была в составе Ленинградского фронта. Противник в Ольховских Хуторах организовал круговую оборону и наш полк с тремя лыжбатами выполняя приказ командира группы Привалова вели наступление на Ольховские Хутора. В результате  ожесточенного 12 часового боя полсела было занято и уличный бой прекратился только после того как противник ввел в бой танки, с которыми наша пехота не могла справиться, после чего наши части закрепились на отвоеванных рубежах.

Понесшие потери 39, 42, 43 ОЛБ часто действовали  совместно, иногда именуясь сводным батальоном. Вероятно, по этой причине вспоминают о «2 лыжной бригаде  в составе 42 и 43 ОЛБ».  Создание сводного батальона, вероятно, было вызвано большими потерями, как среди рядового, так и среди командного состава. Так среди пропавших без вести были комбат и начштаба батальона, а так же много других командиров и политработников. Если в начале боев батальоном командовал капитан Кожин, капитан Морозов, то пропавшим без вести командиром 43 ОЛБ числится старший лейтенант Чайкин М.Ф.

Из воспоминаний Д.П.Сократова автоматчика 43-го лыжного батальона, о боях за Спасскую Полисть и Мясной Бор. «Остатки 43-го ОЛБ были брошены под Мясной Бор, где в качестве резерва 366-й сд мы участвовали в боевых действиях, в том числе и взятии данного села. Затем нас как пехоту, уже без лыж, направили под Спасскую Полисть.

Позднее 2-ю лыжную бригаду, куда входили 42-й и 43-й батальоны, перебросили на помощь 128-й стрелковой дивизии, которая вела тяжёлые бои под Спасской Полистью. 43-й лыжный батальон наступал совместно с 533-м стрелковым полком этой дивизии. Здесь наступление наших войск было приостановлено.

Запомнился ночной бой 30–31 января. Немцы вели интенсивный, но не прицельный автоматный огонь. Заработала артиллерия, и мы, как кроты, врылись в снег. Со свистом и визгом падали снаряды, осколки шлепались совсем рядом, заставляя все ниже пригибать голову к земле. Через некоторое время мы пошли в бой, который длился всю ночь, но успеха не принес. Потери же были большими, и санитары работали без устали.

Младшего лейтенанта Дерябина, раненного в голову, нашли только под утро, с обмороженными руками и ногами. Санитары уложили его в волокушу и потянули к медсанбату. Немцы открыли по ним пулеметный огонь. Одного санитара убили, а Дерябина вытащил второй санитар. Второй санитар во время транспортировки Дерябина был ранен разрывной пулей в ногу, но не бросил волокушу с раненым, а помогал из последних сил товарищу. Он доставил в расположение 15-го медсанбата  191-й стрелковой дивизии.

В это время немцы продолжали вести сильный огонь, бомбили с воздуха, а потом пошли в атаку, непрерывно строча из автоматов. Батальон принял неравный бой с фашистами. В том бою, как стало известно позднее, погибли мои товарищи – Саша Винокуров, Петя Кудинов, Саша Афанасьев, Володя Раменский, Толя Жуков. Их смерть потрясла меня и Гошу Зябликова.

В начале февраля 43-й ОЛБ сосредоточился на исходном рубеже для атаки на Спасскую Полисть. Утро было холодное и хмурое, колючий ветер пронизывал до костей. Укрывшись в лощине, мы остались не замеченными противником и по команде рванулись к развалинам домов. Силы, однако, были не равны, и немцы нашу атаку отбили. После этого нас перестали использовать в качестве пехоты. Мы вернулись к выполнению наших прежних задач. Минировали дороги, взрывали мосты, уничтожали связь и малые штабы, захватывали «языков» и документы, устраивали засады и ходили в разведку боем с целью выявления огневой мощи противника.

После этого боя батальон отвели на пополнение в тыл.»

 

Можно предположить, что 43 ОЛБ, совместно с 39 ОЛБ вел бои вместе с кавалеристами 13 КК.

Так по некоторым данным 6 февраля 43 ОЛБ совместно с 59 СБР так же приданой кавкорпусу   Гусева освобождал д. Дубовик. В бою за Дубовик была разгромлена рота эстонских карателей, а командир роты взятый в плен расстрелян. Этот момент спорный.
Так как из рапортов подписанных командиром 43 ОЛБ капитаном Морозовым, следует что с 6 по 8 февраля 43 ОЛБ подчинялся 4 Гв СД, вел разведку дороги Ольховка – Спасская Полисть. Снабжая разведданными штаб армии.

Батальон оставил для обороны высоты 38,4 группу в составе 50 человек, из которых 5 средних командиров, по всей вероятности усиленная рота. Кроме того из состава 43 ОЛБ был выделен взвод для охраны  штаба 382 СД, и еще один взвод для охраны штаба 2 УА.

Интересно что и другие батальоны выделяли часть сил для охраны штабов, так 41 ОЛБ тоже выделил взвод для охраны штаба 382 СД.

Часть батальона подчинявшегося 4 Гв СД в деревне Ольховка, насчитывала в своем составе 81 человека, из старшего комсостава в батальоне остался только один человек – по видимому сам командир батальона капитан Морозов. На вооружении батальон имел 5 минометов, 1 ручной пулемет, 23 ППШ и для остального состава были карабины и винтовки, с небольшим количеством боеприпасов для стрелкового оружия -  3 тыс патронов  для ППШ, 3,8 тыс патронов для винтовок и всего 8 мин.

Снабжение батальона боеприпасами и продовольствием  в Ольховке осуществлялось через группу обороняющую отметку 34,8. Продовольствия в батальоне было на 3 дня.

В последующем батальон вышел к Большому и Малому Елгино. Освободив эти пункты, оборонял их, но достоверно это неизвестно. 

15 февраля батальон выведен на пополнение, по всей видимости батальон для пополнения и отдыха выводился  в район штаба 2 УА.

Из воспоминаний Д.П.Сократова автоматчика 43-го лыжного батальона «А 15 февраля 1942 года он уже был направлен через горловину у Мясного Бора и Глухой Керести. Лыжники прибыли в расположение штаба 2-й Ударной армии. Не успели как следует разместиться, как в батальон пришёл дивизионный комиссар Иван Васильевич Зуев, на его груди был значок депутата Верховного Совета Украины.

– Как дела? – обратился он к Кожину.

– Хорошо, – ответил комбат. – Вот готовимся к рейду в тыл.

Зуев выслушал и сказал:

– Фашиста надо бить и в хвост, и в гриву, чтобы клочья летели во все стороны. А сейчас давайте разберёмся, что делать дальше.

Они долго сидели и беседовали. Здесь состоялось их первое знакомство с И.В.Зуевым. Я был писарем батальона. А через неделю я стоял на посту часовым и вновь увидел комиссара. Окрикнул Зуева и приказал остановиться. Затем вызвал разводящего. Больше мы с Зуевым не виделись. Только после войны узнал, что при переходе линии фронта его дивизионный комиссар погиб.»

Можно предположить, что 43 ОЛБ, совместно с 39 ОЛБ в дальнейшем вел бои вместе с кавалеристами 13 КК.

Так по некоторым данным 6 февраля 43 ОЛБ совместно с 59 СБР так же приданой кавкорпусу   Гусева освобождал д. Дубовик. В бою за Дубовик была разгромлена рота эстонских карателей, а командир роты взятый в плен расстрелян.
В последующем батальон вышел к Большому и Малому Елгино. Освободив эти пункты, оборонял их.

За действия лыжников 43 ОЛБ совместно с кавалеристами говорит и большие потери среди офицерского состава в феврале – марте 1942 г в районе Красной Горки. Иногда погибшие офицеры 43 ОЛБ числились как офицеры 58 СБр.
Карта схема расположения частей 58 СБр это подтверждает, 43 лыжный батальон действовал в полосе 58 СБр.

 Схема расположения частей 327 сд и 58 осбр на 09.03.42

На карте с расположением 58 СБр от 7 марта 43 ОЛБ нет, по всей видимости он подошел 8-9 марта.

Из воспоминаний Д.П.Сократова автоматчика 43-го лыжного батальона «Однажды небольшой группой ходили в поисковую разведку. Взвод под командованием Малкова скрытно перешел линию фронта. С опушки леса я заметил более сотни немецких лыжников. Малков дал команду спрятаться за штабелями дров. Присмотревшись, мы увидели, что дрова сложены вперемешку с человеческими трупами, очевидно, приготовленными к сожжению. Выполняя специальную задачу, наш отряд не мог обнаружить себя и вступить в бой. Хотя очень хотелось.

Фашисты смеялись, разговаривали, курили. Не стесняясь соседства с мертвецами, играли на губной гармошке, тогда еще не разучились веселиться. Наконец, они снялись с места и ушли. Мы же двинулись своим маршрутом. В тот раз нам удалось взять «языка», от которого узнали о местонахождении штаба немецкого батальона. Бесшумно сняли часовых, проникли в штаб, уничтожили спавших офицеров, захватили ценные документы и одного обер-лейтенанта живым.

Спустя сутки возвратились к своим. От усталости буквально валились с ног. Паша Максимов так обессилел, что не мог стоять на ногах, приходилось поддерживать его и поднимать со снега. Вышли на «славян» — так мы называли свою пехоту. Бойцы сидели в глубоких траншеях, огороженных снежными валами. Здесь мы обогрелись, перекусили и двинулись дальше.

Февраль выдался очень снежным. Снег шел каждый день, завалив все дороги, просеки и прикрыв незамерзающие болота. Сплошной линии обороны у немцев не было, и проникнуть к ним в тыл не представляло большой сложности, но далеко не всегда нам удавалось остаться незамеченными. Тогда завязывались скоротечные схватки. В одной из вылазок нам удалось взять «языка», но немцы открыли огонь из блиндажа. Ранили Степу Чернова. Я взвалил его на спину и поспешил обратно. Когда до своих окопов оставалось несколько метров, сам почувствовал сильный удар в ногу. Спас диск автомата: пуля, попав в него, рикошетом ударила по ноге. Отделался синяком, а Чернова отправили в медсанбат. За эту разведку у меня появилась первая награда — медаль «За боевые заслуги».

Армия продвигалась на запад, мы — вместе с нею. Новая Кересть, Русская Волжа, Кривино, Финев Луг… Больше, однако, запомнились не населенные пункты, а траншеи и чумы из жердей и еловых веток, в которых отдыхали, вернувшись с задания.

Ночные марши в стан врага сделались привычной работой. Немцы называли нас «ночными призраками». Перед заданием никогда не выпивали, отказываясь даже от положенных «наркомовских» ста грамм. Многие не курили: вдруг закашляешь под носом у немцев. Неделями спали в снегу, обогреваясь дымом в ямах. Жечь костры — все равно что приговорить себя к смерти. Приказ на этот счет был суровый: «Никаких костров!» И особисты строго следили за его выполнением.

По нескольку суток кряду обходились без горячей пищи, питаясь сухим пайком. Научились не жалеть себя для Победы, но и не терять головы в критические минуты. Приходилось быть и радистами, и связистами, а также саперами, минерами, взрывниками, снайперами.»

Более подробно о боях, в которых участвовал 43 лыжный батальон пока неизвестно.

Нужно прямо сказать - бои Волховского фронта в январе-июне 1942 г в которых, были не совсем удачными, в этих боях участвовало около 40 отдельных лыжных батальонов и много маршевых лыжных рот – практически каждый четвертый батальон пехоты во 2 УА был лыжным. Лыжники участвовали во всех крупных боях 2 УА, многие лыжные батальоны погибли до последнего человека выполняя боевые задачи. После расформирования лыжники передавались на пополнение стрелковых частей и они до конца разделили судьбу армии. Наши части не смогли прорвать блокаду Ленинграда, не смогли разгромить группу армий "Север", более того 2 УА сама была разгромлена. Но бои в этих сложнейших условиях, в лесах и болотах, в зимнюю стужу и весеннюю распутицу, без продовольствия, с минимумом боеприпасов, были коллективным подвигом наших солдат и командиров. Ни о каких массовых сдачах в плен наших солдат не было и речи, ни голод, ни лишения не сломили их решимости.  Немцы сами признают, что наши солдаты сражались до последнего патрона, до последней возможности,  многие погибали в своих окопах,  случаи измен были единичными. Немцы с удивлением обнаруживали деревья с обгрызенной корой, раненых и  изможденных от голода солдат, которые предпочитали спрятаться при прочесывании, но не попадать в плен. Некоторые смогли пройти по немецким тылам до 300 км, лишь бы выйти к своим.  

Подвиг солдат и офицеров 2 УА сложно оценить. Они смогли отстоять Ленинград, чем спасли жизнь трех миллионов ленинградцев - пока в окружении последний солдат 2 УА мог держать в руках оружие, противник не мог начать штурм города. Бойцам и командирам Волховского фронта удалось отстоять не только Ленинград, но и Кавказ, противник понес столь существенные потери, что в группе  армий "Север" можно наблюдать целую россыпь добровольческих легионов СС, которые прибыли для ее усиления,  а так же под Ленинград прибыла 11 немецкая армия. Заслуга волховчан в том, что 11 армия вместо высадки на Тамани, в полном составе, в рамках операции «Блюхер», она погрузилась в эшелоны и прибыла под Ленинград.

Официально 43 отдельный лыжный батальон был расформирован 14 марта 1942г.

Тем не менее, лыжники продолжали вести бои и после 14 марта

Из воспоминаний Д.П.Сократова автоматчика 43-го лыжного батальона «После 19 марта, когда немец перекрыл горловину прорыва у Мясного Бора, стало очень плохо с едой. Искали павших лошадей, прошлогоднюю клюкву, грибы. К этому времени наш батальон сильно поредел: ведь из каждого рейда кто-нибудь не возвращался. Не было уже с нами всегда веселого Володи Артамонова, сына нашей учительницы Васи Золотарева, самого культурного и начитанного из одноклассников, ворошиловского стрелка Васи Иванова, знатного фотографа Володи Козлова, постоянного участника самодеятельности и школьных спартакиад Толи Жукова… Все они погибли, не дожив и до двадцати лет.

С 20 по 25 марта батальон в очередной раз находился во вражеском тылу. После успешной диверсии возвращались к своим. Нас, однокашников, было четверо: Вася Вертопрахов, Гоша Зябликов, Володя Глазков и я. Мы старались держаться вместе. Нужно было пересечь поляну. Едва дошли до середины, как немцы открыли бешеный пулеметно-минометный огонь. Васю и Володю убило сразу. Оставшиеся в живых бросились врассыпную. Мы с Гошей побежали обратно и вроде бы спаслись. В ночь с 1 на 2 апреля перешли линию фронта, и тут нас обстреляли свои. Гошу убило, а меня ранило.

Я попал в госпиталь в Боровичах, где и пролежал до августа 1942 г. Затем меня отправили в лыжный батальон 552-го стрелкового полка 191-й сд, в составе которой я участвовал в освобождении Новгорода.

С тех пор прошло много лет, но забыть войну, погибших друзей невозможно. В моей памяти они все живые…»

Это неоконченная статья о боевом пути 43 отдельного лыжного батальона, в последующем статья будет дополнена.

 

Список командиров 43 ОЛБ отправившихся на фронт из г Свердловск 11 декабря 1941 года.

 

Погибшие бойцы лыжники 43 ОЛБ

Фамилия      Имя   Отчество               Последнее место службы         Воинское звание         Причина выбытия  Дата выбытия                

Калин Георгий        Семенович            2 Уд. А 43 олб       ст. политрук погиб          04.02.1942            

Леванов       Иван  Федорович            43 олб         политрук      погиб          01.02.1942            

Устюгов       Матвей        Иванович               43 олб         лейтенант    погиб          19.02.1942            

Кривоногов  Семен          Арсентьевич                    43 олб         лейтенант          погиб 10.03.1942            

Казаев         Василий       Константинович               __.__.1922   43 олбр 2 олб          мл. лейтенант       погиб 03.12.1942  

Кривоногов  Семен          Арсентьевич                    Северно-Казахстанская обл., г. Петропавловск   43 олб         лейтенант    убит   10.03.1942   Ленинградская обл., Новгородский р-н, д. Красная Горка, около

Бигдай         Петр  Иванович               43 олб 2 А   мл. лейтенант       убит          19.02.1942            

Дроков         Григорий      Федорович            __.__.1910   Тамбовская обл., Ржаксинский р-н, с. Б. Ржакса   05.07.1941 Ржаксинский РВК, Тамбовская обл., Ржаксинский р-н    43 олб         красноармеец        убит

Чайкин         Михаил        Федорович            43 олб         ст. лейтенант - комбат          пропал без вести   __.__.1942            

Султашареев        Салих                              43 олб         лейтенант (начштаба)          пропал без вести   __.__.1942            

Дмитриев    Андрей        Степанович           43 олб         ст. лейтенант - комроты       пропал без вести   __.__.1942            

Бурнов         Всеволод     Андреевич             43 олб         лейтенант - комвзвода          пропал без вести   __.__.1942            

Плюснин      Федор          Ермилович            __.__.1912   43 олб         лейтенант          пропал без вести   __.01.1942  

Ярышев       Федор          Михайлович          __.__.1917   43 олб 4 А   лейтенант          убит   01.02.1942