267 лыжный батальон Юго-Западного фронта

267 лыжный батальон Юго-Западного фронта

267 лыжный батальон Юго-Западного фронта, в составе Действующей армии с 5 февраля 1942 года до 8 мая 1942 года. 267 лыжный батальон вел бои в составе 5 кавалерийского корпуса в полосе 21 и 38 армий Юго-Западного фронта.
О 267 лыжном батальоне практически ничего не известно. Пока не известно, где он был сформирован.

По прибытию на фронт батальон придан 5 КК (3 гвардейский кавкорпус).

4 февраля 267 ОЛБ будучи в составе 5 КК находился на большом привале в Дубиновка. Кавкорпус (5, 6 ГКД, 32 КД, 267 ОЛБ) с 3 по 10 февраля совершал марш в полосу 21 армии.

8 февраля батальон остановился на дневку в деревне Теплый Колодезь и находился в нем до 19-00 9 февраля.

10 февраля батальон совершил 30 км ночной марш, в трудных метеоусловиях и сосредоточился в Платовец, Голенький.

До 20 февраля части  отдыхали, приводили себя в порядок, готовились к боям. 20 февраля кавкорпус совершил переход в новый район сосредоточения.

21 февраля 267 ОЛБ будучи в составе 5 КК находился в районе Тоненькое, Долгое. До 6 марта кавкорпус и лыжный батальон занимались боевой подготовкой.

6 марта в 19-00 кавкорпус выступил в новый район сосредоточения. Прибыв на новое место, во втором эшелоне 21 армии, части корпуса начали готовить круговую оборону и подготавливать контрудары. Одновременно части отрабатывали задачи по обороне, контрудара по атакующему противнику и уличный бой в населенном пункте. Так продолжалось до 18 марта, когда был получен приказ на переход в новый район.

Четыре ночи корпус совершал ночные переходы по 30-40 км в сложных погодных условиях.

3 гв. кк к утру 22 марта сосредоточился в районах: 5 гв. кд - Максимовка, Украинское, Польная; 32 кд - Шевченково-1, свх. Профинтерн, Новопавловка, Радьково, Гонтаровка; 6 гв. кд - Котовка, Портянкин, Сиротский.

23 марта части корпуса приводили себя в порядок после марша. Кавкорпус вошел в состав 38 армии.

24 марта корпус получил приказ на наступление от командующего 38 армии – кавкорпусу предстояло принять участие в малоизвестном  мартовском наступлении Юго-Западного фронта.

Командарм 38 Москаленко К.С. вспоминал «Мартовская наступательная операция 38-й и 6-й армий Юго-Западного фронта не относится к числу известных, оставивших заметный след в Великой Отечественной войне. Быть может, поэтому в капитальных трудах по истории войны и в различных исследованиях не нашлось даже места для упоминания об этой операции. Там говорится лишь в целом о «боевых действиях войск Юго-Западного фронта на харьковском направлении в феврале-марте 1942 г.».  … В отличие от январской операции 38-й армии на этот раз в ее полосе создавалась ударная группировка войск за счет части сил 21-й армии. … Итак, 38-й армии дополнительно передавались пять стрелковых дивизий, три артиллерийских полка и танковая бригада. Силы, казалось бы, немалые. Но на деле все обстояло не совсем так, как должно было бы. Прежде всего, прибывавшие из 21-й армии дивизии имели большой некомплект личного состава. Пополнение они получали буквально на ходу, непосредственно перед началом операции. Например, 6 марта, в самый канун наступления, в стрелковые дивизии прибыло пополнение: в 1-ю гвардейскую — 502 человека, в 227-ю — 255, в 226-ю — 584, в том числе 300 лыжников. Однако и после этого укомплектованность дивизий не превышала 60—70%. Кроме того, большинство вновь прибывших еще не слышало свиста пуль, а уже на следующий день они должны были участвовать в прорыве. Наконец, согласно плану, на [157] вспомогательном направлении наступало всего лишь дна стрелковых полка. Самое же главное — не было танков для поддержки пехоты. Единственная танковая бригада в прорыве обороны противника не участвовала. Она вводилась в бой только на четвертый день операции, так как опаздывала к ее началу.
Недостаточность сил учитывалась составителями плана операции. Да иначе и не могло быть. В результате были запланированы весьма незначительные темпы наступления.
Что касается подготовки к нему, то к 4 марта и в этом отношении было сделано далеко не все. Не удалось, например, очистить от противника занятые им некоторые населенные пункты на восточном берегу Северного Донца. Попытки осуществить эту задачу предпринимались на ряде участков. Передовые отряды 300-й стрелковой дивизии, занимавшей оборону на 50-километровом фронте от г. Волчанска до Базалеевки, в ночь на 4 марта атаковали противника в районе Красный, Задонецкие хутора, Задонец, Петровское на восточном берегу Северного Донца. Однако успеха не имели и отошли в исходное положение.
Таким образом, не удалось захватить врасплох в этих населенных пунктах гарнизоны противника, прикрывавшие главную полосу вражеской обороны. Более того, неудавшаяся атака передовых отрядов 300-й дивизии причинила нам немало хлопот в дальнейшем, так как насторожила врага.
Передний край главной полосы обороны противника проходил на западном берегу Северного Донца по линии Огурцово, Старица, Рубежное, Верхний Салтов, Старый Салтов, Молодовая, Печенеги и далее на юг до г. Балаклея. Оборона противника была построена по принципу узлов сопротивления, состоящих из взводных опорных пунктов. Последние оборудовались в 10—12 постройках и имели свою полосу обстрела и собственные наблюдательные пункты, связанные телефоном с огневыми точками, а также с общим наблюдательным пунктом узла сопротивления.
Каждый взвод располагал в качестве средств усиления тяжелыми пулеметами и противотанковыми пушками. Дзоты для них оборудовались в жилых и хозяйственных помещениях. Бойницы для стрелков и автоматчиков проделывались в стенах построек. Убежища для личного состава оборудовались в погребах. В полосе обстрела заранее были пристреляны рубежи для ведения массированного огня. Огонь тяжелого пехотного оружия был преимущественно косоприцельный, фланговый и перекрестный.
Были здесь и впервые встреченные нами в полосе обороны противника опорные пункты, оборудованные вне населенных пунктов. Правда, их было немного, так как стояла зима, и враг предпочитал обороняться в селах. Вне их опорные пункты попадались нам на опушках лесов и в просеках. Это были окопы полного профиля, местами прикрытые проволочными заграждениями и минными полями. Огневая связь между такими опорными [158] пунктами, в отличие от узлов сопротивления в населенных пунктах, была слабая. Иногда ее вообще не существовало.
Все эти подробности нам стали известны, конечно, во время наступления, когда войска армии прорывали оборону противника. Однако первое знакомство с ними состоялось во время действий наших передовых отрядов.
Передовые отряды дивизий первого эшелона должны были овладеть опорными пунктами врага на восточном берегу Северного Донца. Но их атаки успеха не имели. В этом сказались отчасти и последствия отмеченной выше неудачи передовых отрядов 300-й стрелковой дивизии. Насторожившийся враг подтянул силы и ожидал повторного нападения. Захваченные уже во время проведения операции пленные подтвердили, что они были предупреждены о возможном нашем наступлении. Немецко-фашистское командование, как оказалось, отчасти натолкнули на этот вывод именно налеты на опорные пункты.
Но не только они.
Соединения, входившие в состав 38-й армии, не сумели полностью скрыть от противника проводившуюся перегруппировку сил. Поэтому вражеской разведке было не трудно заметить усилившиеся передвижения войск в нашей полосе обороны. Удалось ей засечь и новые огневые позиции артиллерии, чему в сущности помогла интенсификация артиллерийских налетов с нашей стороны. По рассказам пленных, командование противника приняло дополнительные меры к отражению ожидаемого наступления. Для нас же это означало потерю одного из важнейших преимуществ — внезапности.
Перечисленные недостатки плана операции и подготовки к ее проведению невозможно было устранить в самый канун наступления. Поэтому они сразу же дали себя знать.
Ближайшая задача 38-й армии заключалась в том, чтобы силами правофланговых 1-й гвардейской, 227-й, 226-й и 124-й стрелковых дивизий прорвать оборону противника в 22-километровой полосе и к исходу третьего дня операции выйти на рубеж населенных пунктов Терновая — Непокрытое — Песчаное — Большая Бабка.
Одновременно на вспомогательном направлении предстояло двумя полками 300-й стрелковой дивизии овладеть населенными пунктами Пятницкое, Печенеги.
В дальнейшем главная группировка войск армии должна была, прикрывшись справа частью сил от возможных контрударов и контратак противника с северо-запада и запада, перенацелить удар с западного на юго-западное направление. Ей предписывалось к исходу 15 марта выйти на рубеж Веселое — р. Роганка — м. Змиев. Резерв армии в составе 81-й стрелковой дивизии и 10-й танковой бригады, согласно плану операции, стремительно выдвигался в район Каменная Яруга, Новопокровка и во взаимодействии [159] с частями 6-й армии завершал окружение чугуевско-балаклеевской группировки противника.  … Днем 6 марта под прикрытием сильной снежной пурги и в ночь на 7 марта войска заняли исходное положение для наступления. Не обошлось без неожиданностей: с опозданием вышел в район Мартово, Базалеевка один полк 300-й дивизии, который сменили в районе г. Волчанок лишь предшествующей ночью.
В 5 часов 7 марта начался прорыв оборонительной полосы противника в районе Огурцово, Рубежное, Старый Салтов, Печенеги (см. схему на стр. 143). Повсюду было встречено упорное сопротивление. Враг спешно подбрасывал сюда подкрепления. Уже к началу нашего наступления на участке прорыва 38-й армии занимали оборону 297-я, 44-я и два полка 294-й пехотной дивизии, усиленные артиллерией и танками. В ходе же операции противник спешно перебрасывал подкрепления, снимая части с соседних участков фронта.  … В силу причин, о которых упомянуто выше, нам не удалось достичь полной внезапности. А это в свою очередь помешало первым рывком овладеть опорными пунктами на переднем крае. Не были использованы слабые стороны обороны врага, заключавшиеся прежде всего в том, что она была построена, как ужо отмечено, по принципу опорных пунктов. Наличие слабо обеспеченных огнем промежутков позволяло просочиться меж очагами сопротивления и нанести удар во фланг и тыл обороняющемуся. Между тем достаточно было захватить хотя бы один опорный [160] пункт, чтобы нарушить общую систему обороны и тем самым получить возможность успешного развития прорыва фронта противника. Это с успехом могли сделать имевшиеся в дивизиях лыжные подразделения. Однако командиры дивизий не производили обходных маневров, а стремились овладеть опорными пунктами путем лобовых атак. Это объяснялось все той же нехваткой времени для подготовки наступления, а также отсутствием достаточных данных о противнике и его обороне.
В результате уже в первые часы по всему фронту наступления разгорелись жестокие бои. Преодолевая упорное сопротивление противника, наступающие части к концу первого дня ворвались в некоторые опорные пункты, но не все из них блокировали.
Осторожность и подчас даже нерешительность, сквозившие в действиях некоторых командиров при прорыве обороны противника, были, пожалуй, довольно распространенным явлением в наших войсках в тот период. Они были продиктованы опасениями относительно возможного окружения противником.
Однако нельзя успешно сражаться с одной лишь мыслью о том, как бы не попасть в окружение. И это прекрасно понимали все наши командиры. Но в момент, о котором сейчас идет речь, еще не окончательно развеялось сильное впечатление от тяжелых неудач начального периода войны. И хотя все уже видели серьезные перемены в обстановке и чувствовали, что время работает на нас, однако не могли не знать, что враг еще очень силен и по-прежнему коварен. Поэтому, понимая умом необходимость действовать смелее, многие командиры пока не. решались на обходные маневры.
Так было и в данном случае. Осторожность командиров дивизии еще более усилилась после того, как в самом начале наступления выяснилось, что нам противостоят немалые силы противника и что он подготовился к упорному сопротивлению.
Серьезным недостатком первого дня было и то, что атака переднего края обороны противника началась не одновременно. Так, 226-я стрелковая дивизия наступала только одним полком, а два других в это время еще находились на марше. Кстати, подход, развертывание и переход в наступление названные два полка совершали на глазах у противника в дневное время. Вполне понятно, успеха от таких действий дивизии нельзя было и ожидать.
Подобная картина наблюдалась и в других дивизиях. Во многих случаях, как уже отмечалось, это являлось следствием того, что штабы армии и фронта плохо знали оборону противника. Только после начала наступления выяснилось, что линия ее переднего края вовсе не соответствовала по конфигурации руслу р. Северный Донец, как предполагалось. Напротив, гитлеровцы [161] преднамеренно оборудовали передний край на различном удалении от реки.
Это было сделано отчасти с целью огневого фланкирования подступов и создания огневых «мешков». Главный же замысел противника состоял в том, чтобы затруднить для нас определение линии его переднего края, сбить с толку. И, надо признать, это ему в известной степени удалось. Наш исходный рубеж был на линии, проходившей примерно на одинаковом удалении от реки и, таким образом, находившейся на различном расстоянии от переднего края обороны врага.
Естественно, что на преодоление «ничейного» пространства наступающие части затрачивали больше времени, чем те соединения, которые находились в непосредственной близости от вражеской линии. В итоге — неодновременные атаки. Оборонявшимся это позволяло концентрировать огонь артиллерии и минометов то на одном, то на другом участке, что увеличивало силу сопротивления. … Несмотря на значительные недостатки, все же некоторые результаты первого дня радовали. Особенно важно было то, что удалось в нескольких местах форсировать Северный Донец и захватить плацдармы на его западном берегу.
Наибольшего успеха достигли 1-я гвардейская и 227-я стрелковые дивизии, действовавшие на правом фланге армии. Первая из них захватила контроль над крупным лесным массивом и овладела южной окраиной населенного пункта Старица. Два полка этой дивизии завязали бои за Избицкое и Варваровку, где были расположены опорные пункты противника. Один полк 227-й стрелковой дивизии вел бой за Рубежное, а два других переправлялись на западный берег Северного Донца. Захваченные этими дивизиями участки образовали единый плацдарм глубиной и по фронту до 7 км.
На левом фланге 300-я дивизия, преодолев лесной массив, вышла на подступы населенных пунктов Большая Бабка и Печенеги. Был создан второй плацдарм — на северной окраине Верхний Салтов. Принимались меры для его расширения и соединения с плацдармом, захваченным двумя правофланговыми дивизиями.
Хуже складывалась обстановка в центре, где не удалось ликвидировать опорные пункты врага на восточном берегу Северного Донца. Тут вели бои 226-я и 124-я стрелковые дивизии. Ими командовали соответственно генерал-майор А. В. Горбатов и полковник А. К. Берестов. Лишь одному батальону первой из них удалось достичь западного берега реки. Противник продолжал подбрасывать подкрепления с неатакованных участков, бросал [162] в бой даже наспех сколоченные группы из учебных команд и тыловых подразделений для усиления гарнизонов передовых опорных пунктов. Словом, оказывал поистине бешеное сопротивление.
Анализ сложившейся здесь обстановки ясно показывал все те недостатки в планировании и подготовке операции, о которых уже упоминалось выше.
Мы попытались хоть отчасти поправить дело и послали на центральный участок офицеров штаба для оказания помощи в организации дальнейшего наступления. Было дано также разрешение ввести в бой один из полков дивизий второго эшелона. Но, к сожалению, и это не помогло. 226-я и 124-я стрелковые дивизии продолжали по существу топтаться на месте. Только к исходу 9 марта дивизия генерала Горбатова начала наращивать темпы наступления и впоследствии добилась хороших результатов.
Противник же тем временем усилил гарнизоны в населенных пунктах Рубежное, Верхний Салтов, Старый Салтов. Он также начал контратаковать на тех участках, где нам удалось овладеть опорными пунктами. Наряду с этим активизировалась и авиация противника, что еще более затруднило наше наступление.
Накал боевых действий нарастал изо дня в день.
К концу четвертого дня операции оборона противника наконец была прорвана, и войска армии овладели рубежом р. Большая Бабка. Для развития успеха нужны были свежие силы. Но мы их не имели. Дивизии понесли потери, второй эшелон армии был введен в бой, а фронтовые резервы еще не подошли. Противник же усиленно подбрасывал подкрепления, стремясь оттес1нить наши войска за Северный Донец. Однако успеха не достиг. Впрочем, и наши дивизии не смогли развить наступление даже после того, как начали подходить фронтовые резервы.
Бои шли с переменным успехом до первых чисел апреля. Затем фронт стабилизировался. К началу весенней распутицы 38-я армия владела плацдармом за р. Северный Донец, простиравшимся к западу до р. Большая Бабка.
Наступление 6-й армии в районе Балаклеи тоже не получило должного развития. Там войска противника были лишь оттеснены на северный берег реки Северный Донец, где и закрепились. Задача по разгрому чугуевско-балаклеевской группировки врага с последующим овладением Харьковским промышленным районом не была выполнена.
Основная причина невыполнения этого плана общеизвестна: недостаток сил и средств, который испытывали тогда войска 38-й армии на юге. Этим я вовсе не хочу сказать, что на других участках советско-германского фронта Красная Армия в то время уже имела все необходимое. К сожалению, и там нам еще многого не хватало.  … Выше отмечалась неукомплектованность дивизий личным составом и вооружением к началу операции. В ходе наступления боеспособность войск резко понизилась. Об этом можно судить, например, по состоянию 81-й стрелковой дивизии на 21 марта 1942 г., т. е. в разгар наступательной операции.
Предшествующие два с половиной месяца дивизия почти непрерывно сражалась. Ее солдаты и офицеры до последней капли крови бились с врагом в обороне и смело, не страшась смерти, шли вперед в наступление. Дивизии сопутствовал боевой успех, но и потери она понесла немалые. К описываемому времени некомплект рядового состава достиг 62%, младшего командного состава — 71%.
В целом укомплектованность стрелковых дивизий, как уже отмечалось, была низкой. Разумеется, прибывало пополнение, но слабо обученное. В условиях продолжавшегося наступления оно немедленно распределялось между частями и подразделениями и без всякой предварительной подготовки вводилось в бой.
Недостаточная обученность личного состава имела и другие отрицательные последствия. … Кстати, острота обстановки сказалась во время нашего наступления и в том, что подходившие резервы не сосредоточивались для создания мощного ударного кулака, а немедленно бросались в бой на различные участки фронта. Конечно, этого можно было избежать, если бы резервы прибывали быстро. Но, к сожалению, получилось иначе. В результате на участке 38-й армии 34-я мотострелковая бригада была введена в бой 44 марта, 169-я стрелковая дивизия — 16 марта, 6-я гвардейская танковая бригада — 17 марта, 3-й гвардейский кавалерийский корпус — 25 марта.
Главная же беда 38-й армии заключалась в отсутствии танков и недостаточном артиллерийском обеспечении наступающих войск. И то, и другое оказало резко отрицательное влияние на ход операции, так как возросшая огневая мощь стрелкового оружия сделала оборону непреодолимой без подавления ее артиллерийским огнем и сопровождения пехоты танками. Однако тогда мы еще не имели таких возможностей, чем и воспользовался противник.
В ходе операции он непрерывно перебрасывал подкрепления с неатакованных участков. Сначала это были два пехотных батальона 79-й пехотной дивизии из района Белгорода. Вслед за ними прибыл 429-й пехотный полк 168-й пехотной дивизии из Обояни. Далее появились отдельные части 299-й и 62-й пехотных дивизий с танками. Все они действовали при поддержке авиации.
А 24 марта противник на узком участке фронта бросил в бой 3-ю танковую дивизию. Она нанесла контрудар в направлении населенного пункта Рубежное и потеснила наши части.
Чтобы ликвидировать последствия контрудара, поредевшие стрелковые части 38-й армии в течение четырех суток вели непрерывные бои с превосходящими силами 3-й танковой дивизии и пехотой врага. Немецко-фашистское командование применило массированные атаки танков с пехотой при поддержке огня артиллерии, бомбардировочной и штурмовой авиации. Каждый населенный пункт противник оборонял большим количеством танков, артиллерии и минометов.
Он изо всех сил стремился не допустить расширения захваченного нами плацдарма на западном берегу реки Северный Донец. Атаки силами 18—20 танков с пехотой предпринимались до 8 раз в день. От 12 до 18 налетов ежедневно совершала [167] вражеская авиация. И каждый раз по 15—20 самолетов обрушивали бомбовые удары на боевые порядки армии, тылы и мосты через реку. А 26 марта фашистские воздушные пираты применили поливку самовоспламеняющимся фосфором позиций наших войск у населенного пункта Байрак.
Силами подошедших резервов мы отразили контрудар противника и восстановили положение. Но, надо признать, с большим трудом.»  
Как видим из воспоминаний командарма кавкорпус парировал танковый контрудар противника. В документах кавкорпуса не конкретизируются действия 267 ОЛБ, поэтому стоит рассмотреть бои кавкорпуса в целом.
38-я армия в течение дня 24 марта частью сил вела упорные сдерживающие бои с противником силою свыше двух пп с 50-60 танками и под его давлением оставила Драгуновка, южн. часть Купьеваха (29 км юго-зап. Волчанск). Противник силою до пех. батальона с 12 танками с 16.00 24.3 вошел в зап. часть Рубежное (16 км юго-зап. Волчанск). Контратака частей 226 сд на сев.-зап. окр. Драгуновка (южн.) успеха не имела.
5 КК (3 Гв КК) получил приказ на наступление.
1гв. сд в 05.00 25 марта перешла в наступление и к 15.00 вышла на сев. опушку леса южнее Старица), зап. опушка леса (вост. Извицкое), Варваровка, отразив в течение дня четыре контратаки пехоты противника с танками.
5 гв. кд с 6 гв. тбр, наступая в направлении выс. 164,0 в 08.30 25 марта отразила атаку до роты пехоты противника с танками и к 12.00 достигла рубежа лес (1 км вост. отм. 194,2). Противник, прикрываясь танками, начал отход на запад. 3 гв. кк в 15.00 25 марта начал атаку в направлении Байрак. 34 мсбр с одним сп 169 сд полностью
овладела Песчаное, отразив четыре контратаки противника.
5 гв. кд утром 26 марта овладела Байрак, но в результате контратаки пехоты противника с танками была оттеснена к 14.30 на восточную окраину этого пункта, где продолжала вести бой. 6 гв. КД овладела Викнина, Замулевка и достигла района Лесн. 2 км сев.-зап. Кут. 32 кд достигла опушки рощи сев. Купьеваха, но в результате контратаки противника силою до роты с 12 танками, отошла в район рощ сев.-зап. Стар. Салтов, где приводила себя в порядок. 227 сд достигла рощи южн. Кут (35 км сев.-вост. Харьков), где сдерживалась упорным сопротивлением противника силою до двух рот с 5 танками.
27 марта 3 гв. кк с 6 тбр вел напряженные бои и отражал контратаки противника из районов выс. 203,4, Купьеваха. 5 гв. кд с 6 тбр вела бои на восточной окраине Байрак, отражая контратаку противника силою до батальона с 7 танками с направления выс. 203,4. 6 гв. кд вела бой на вост. окр. Викнина, Замулевка. Противник силою до трех батальонов в 13.00 27 марта контратаковал части дивизии из района Викнина. 32 кд двумя полками находилась в лесу у отм. 8,0. Боевые порядки 3 гв. кк в течение 27 марта неоднократно подвергались бомбардировке вражеской авиации.
3 гв. кк с 6 гв. тбр с 06.30 28 марта наступал на Байрак, но успеха не имел. Бои шли у восточной окраины Байрак и Викнина.
29 марта 3 гв. кк перейдя в наступление на Байрак, Викнина, занимал положение: 5 гв. кд овладела сев.-вост. частью Байрак, но контратакой противника в 15.00 была отброшена в Бугровка; 6 гв. кд вела бой у северо-восточной окраине Викнина; 32 кд вела бои на южн. окр. Кут.
30 марта 3 гв. кк вел наступательные бои в районах Бугрова, Викнина, Кут. Положение частей к исходу дня оставалось без изменений.
31 марта 38-я армия вела упорные наступательные бои за овладение районом Байрак, Купьеваха, Драгуновка, встречая упорное сопротивление противника, переходившего в контратаки. 3 гв. кк с 6 гв. тбр вел бой с противником на прежних рубежах.
1 апреля 38-я армия продолжала вести упорные наступательные бои на харьковском направлении, встречая сильное огневое сопротивление и контратаки противника. 3 гв. кк с 32 кд и 6 гв. тбр вел бой с противником на прежних рубежах.
2 апреля 3 гв. кк силами 5 гв. кд занимал выс. 164,0 Бугровка, северная окраина Викнина, а силами 6 гв. кд овладел Викнина и закреплялся на западной окраине этого населенного пункта; его 32 кд вела бой на юго-восточной окраине Кут. В районе Викнина захвачены трофеи: 7 танков и 4 орудия. 13 гв. сд вела бой с противником на южной окраине Кут, южные скаты выс. 183,3.
3 апреля 38-я армия продолжала вести наступательные бои на харьковском направлении, встречая огневое сопротивление и контратаки противника. 1 гв. сд отражала атаку противника силою до 140 автоматчиков с 5 танками в районе опушки леса южнее Варваровка. 32 кд совместно с частями 6 гв. кд и полком 13 гв. сд овладела Кут и продолжала наступать на выс 183,1, отразив две контратаки противника силою до роты с танками. 13 гв. сд сменила части 226 сд и занимала рубеж: роща южнее Кут, выс. 196,8, отм. 3,0.

4 и 5 апреля боевые действия на харьковском направлении существенных изменений в положение войск не внесли.

Карта положения частей 38 А на 4.4.42 г.

6 апреля бои окончательно прекратились и сводках появилось «Войска Юго-Западного фронта в течение 6.4 закреплялись на занимаемых рубежах.»
6 апреля 267 ОЛБ в составе 5 КК сосредоточился в районе Середовка, батальон был подготовлен к расформированию по дивизиям. Больше упоминаний о 267 ОЛБ нет, по видимому батальон расформировали и личный состав передали кавдивиям корпуса.

Кавкорпус за 10 дней боев потерял 5629 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Тем не менее кавкорпус спас ударную группировку 38 армии и позволил сохранить результаты операции.

Командарм К.С. Москаленко так оценивал итоги операции.  «Наступая в показанных выше исключительно тяжелых условиях, мы добились известных положительных результатов. В частности, 38-я армия очистила от противника населенные пункты на восточном берегу Северного Донца, форсировала реку и захватила большой плацдарм оперативного масштаба между ней и другой рекой — Большой Бабкой. Мы освободили много населенных пунктов, в том числе и такие довольно крупные, как Рубежное, Верхний Салтов, Старый Салтов, Молодовая (с мостами через Северный Донец).

Группировка врага при этом понесла тяжелые потери в живой силе, вооружении и материальных средствах. К концу операции она представляла собой смесь полков и батальонов из различных дивизий, переброшенных под Харьков с других участков фронта и теперь потерявших не менее половины личного состава. Потери врага в полосе наступления 38-й армии составляли 7735 убитых солдат и офицеров, 456 пленных. Были уничтожены 61 фашистский танк, 52 орудия разных калибров, 38 минометов, 82 пулемета, сбито 23 самолета. Кроме того, мы взяли трофеи: 58 орудий, 51 миномет, 134 пулемета, 737 винтовок. Число раненых, контуженных и обмороженных солдат и офицеров противника мы, конечно, не могли определить, но, по-видимому, оно не менее чем в три раза превышало число убитых.
Важный итог операции 38-й и 6-й армий в марте 1942 г. состоял в том, что было нарушено оперативное построение войск противника от Орла до Харькова. Враг вынужден был не только израсходовать все оперативные резервы, в том числе и шестнадцать дивизий, прибывших на усиление группы армий «Юг», но и раздергать соединения первой линии обороны на отдельные батальоны для локализации наших ударов. Немецко-фашистские войска пришли в такое состояние, что лишь в середине мая оказались способны предпринять активные действия с решительными целями, да и то благодаря притоку крупных стратегических резервов и значительному пополнению людьми и — материальными ресурсами.»

Это не оконченная статья о 267 лыжном батальоне, в последующем статья будет дополнена.