Немецкие опорные пункты…

Немецкие опорные пункты…

Глава из книги "Одинокая война" А.С. Юнавидова.
Борьба с немецкими опорными пунктами не была проблемой одной 385 й стрелковой дивизии. Зимой и весной 1942 г. взятие опорных пунктов стало проблемой всей Красной армии. Если в начале войны она не смогла ничего противопоставить наступательной тактике немцев, то после перехода советских войск в наступление выяснилось, что нечего противопоставить и тактике оборонительной.

Вермахт, который казался приспособленным лишь к ведению манёвренных наступательных действий с массированным применением танков, авиации и артиллерии, смог эффективно обороняться и без использования таковых и реагировал на изменения обстановки значительно быстрее, чем советское командование. Ещё после контрудара советских войск под Ростовом и до начала контрнаступления под Москвой немецкое командование издало «Указания относительно постройки укреплённых опорных пунктов». В них были сформулированы основные принципы организации опорных пунктов, пользуясь которыми немецкое командование в течение всего 1942 г успешно сдерживало наступательные действия советских войск.
Немцы отказались от классических оборонительных районов со сплошными линиями траншей, для организации которых им не хватало ни времени, ни людских ресурсов. Они перешли к системе очаговой, но при этом необычайно устойчивой и эффективной обороны, в основу которой были положены населённые пункты. Каждая деревня, пригодная для обороны, превращалась немцами в маленькую крепость. Все непригодные для обороны или неудобно расположенные дома разбирались на брёвна для строительства и ремонта оборонительных сооружений или сжигались, если разобрать их было некогда. Любые препятствия в секторах обстрела сносились для организации перекрёстного огня.
Как вынужден был признать штаб инженерных войск Красной армии, «система огня в большинстве случаев организована хорошо, и это является сильной стороной в обороне немецкой армии». Немецкие же инструкции и вовсе считали организацию системы огня основной задачей и постоянно подчёркивали, что «план огня должен быть ведущим при составлении плана строительства».
Впрочем, организацию системы огня немцы начинали раньше, чем само строительство. Систему опорных пунктов в деревнях они старались располагать таким образом, чтобы гарнизон одного опорного пункта мог поддерживать миномётным, а иногда и пулемётным огнём гарнизон другого. Перед каждой деревней, превращённой в опорный пункт, организовывалось 400 м простреливаемого пространства. Оно расценивалось немцами как важнейший элемент самого опорного пункта и системы препятствий, затруднявших подход к пункту.
В этой зоне ни в коем случае не должно было остаться «деревьев , кустов, строений и иных предметов, которые являются для противника защитой от поражения». Организация системы огня любого опорного пункта немцев строилась на двух основных принципах: на взаимодействии фронтального и флангового огня и на прикрытии подходов к каждой огневой точке огнём соседних. Немецкие инструкции определяли, что в опорном пункте «все сооружения должны по возможности фланкировать и поддерживать друг друга». Перекрёстный огонь немецких пулемётов позволял быстро создать высокую плотность огня на любом участке поля боя и буквально выбить атакующих. Советской же артиллерии приходилось постоянно рассредоточивать свой огонь по многочисленным целям.
Имея достаточно времени на укрепление опорных пунктов, немцы насыщали их густой сетью траншей и ходов сообщения, оборудованных двусторонними брустверами. Немецкие окопы на окраинах опорных пунктов имели большую протяжённость. В крупных сёлах они часто представляли собой сплошные траншеи, идущие мелкими зигзагами, которые защищали солдат от осколков, если в траншее рва
лась мина или граната. По траншеям и ходам сообщения можно было быстро перемещаться даже во время сильного обстрела. Это позволяло немецким пулемётам маневрировать во время боя в любом направлении по фронту и в тыл, «а также вести огонь через бруствер с любого места хода сообщения как вперёд, так и назад». В переднюю крутость таких траншей врезались стрелковые ячейки для автоматчиков, позволявшие быстро обстрелять фронт и фланги собственной траншеи, если к ним подползали солдаты противника.
Для организации огневых точек немцы использовали любые удобно расположенные строения: дома, бани, сараи, риги, амбары и овощехранилища. Если была возможность выбора, то для обороны выбирались наиболее прочные сооружения, включая церкви, школы и все каменные постройки.
Огневые точки в домах немцы старались оборудовать в несколько ярусов. Наиболее прочные сооружались в подвале, в стенах которого проделывалось несколько амбразур, иногда выходивших в разные стороны. Один выход вёл в дом, ещё один или несколько (в зависимости от размеров) — в траншеи, соединявшие дом с другими оборонительными сооружениями. Это давало возможность без потерь быстро перемещаться по селу и покидать дом в случае его обрушения (для чего выходы из дома в траншеи делались крытыми).
Над такой огневой точкой устанавливался дополнительный бревенчатый накат, позволявший ей уцелеть при обрушении, и насыпался слой земли толщиной до 40 см.
В случае отсутствия подвалов или для размещения огневой точки под сараем для неё отрывался специальный котлован глубиной до 2 м. Когда не было времени для сооружения полноценной огневой точки с мощным защитным перекрытием, поступали проще: за стеной сарая с внутренней стороны отрывался окоп, а в бревенчатой стене над ним прорубались бойницы.
Поскольку такое укрытие плохо защищало от артиллерийского огня, из него делались не только выходы в траншею, но и позади нескольких таких окопов (обычно внутри жилого помещения, находящегося в непростреливаемом месте) отрывалась землянка с крепким перекрытием. Если обороняющиеся располагали достаточным количеством времени, то стена с амбразурами над окопом надсыпалась вынутой из него землёй и обшивалась досками или жердями.
Так как амбразуры располагались низко над землёй, подавить такую огневую точку артиллерийским огнём было крайне сложно: для этого требовалось выкатить орудие на прямую наводку. Оконные и дверные проёмы закладывались мешками с землёй или зашивались досками, внутренние промежутки между которыми заполнялись землёй или песком. Огонь из них немцы вели в случае, если дом атаковали пехотные подразделения, не имевшие в своих боевых порядках противотанковых или полковых пушек.
Последний ярус огневых точек оборудовался на чердаке. Огонь вели через слуховые окна и прорезанные отверстия в крыше. Какойлибо существенной защиты они обычно не имели, хотя иногда земляные брустверы и небольшие дополнительные бревенчатые накаты устраивались и на чердаках. Занимали их только в момент отражения атаки, если противнику удавалось подойти на близкое расстояние. В этом случае советская артиллерия прекращала огонь, опасаясь задеть своих, а немцы занимали все огневые точки в доме, открывая шквальный многослойный огонь, вёдшийся сразу с нескольких уровней. Захватить такой дом лобовой атакой было практически невозможно. Обойти его было довольно сложно, так как все сооружения в опорном пункте прикрывали друг друга и давали возможность вести огонь в нескольких направлениях.
Если огневая точка оборудовалась в сарае, амбаре или в доме, стены которого были недостаточно прочными, её обязательно строили с двойными стенками, промежутки между которыми засыпались землёй.
В случаях сильных морозов и нехватки времени огневые точки могли сооружаться несколько иначе. На открытой местности немцы вырывали котлованы под ДЗОТы при помощи взрывчатки. В помещениях этот способ не годился, а рыть окопы в глубоко промёрзшей земле было слишком долго и трудно.
Поэтому на случай, если огневые точки требовалось быстро оборудовать в сооружениях, не имевших подвалов, применялся упрощённый способ их возведения. Окоп из за нехватки времени либо не отрывался совсем, либо делался глубиной менее полуметра. Амбразура, соответственно, устраивалась более высоко, обычно на уровне около 70 см над землёй. Отступив 30–40 см внутрь от наружной стены, делали вторую стену огневой точки из досок или жердей, толщина которых не превышала 5 см. Промежуток между стенами заваливался землёй либо любым подручным материалом, иногда даже дровами. Подобные усиленные стены делались с двух сторон, если огневая точка располагалась в углу постройки, и с трёх сторон, если она занимала всю ширину помещения. Стены огневой точки, находившиеся внутри помещения, делались из двух рядов досок или жердей, чтобы защищать находившихся там от ударной волны и осколков, если в стену строения попадёт снаряд.
На высоте около метра огневая точка перекрывалась двумя рядами досок. Снаружи перед стеной до уровня амбразуры делалась либо полутораметровая насыпь из земли, либо устраивался такой же ширины тюфяк — штабель из брёвен разного диаметра. Иногда вместо наружной насыпи сооружалась более мощная передняя стена. В этом случае вторую стенку делали в одном метре позади первой, и промежуток между ними заполнялся камнями и щебнем.
Иногда в огневую точку превращали весь сарай или ригу, причём огневые точки и тут иногда делались в несколько ярусов. В  этом случае обычно для экономии времени укрепляли только ту стену, в которой устраивались амбразуры. В случае обстрела постройку покидали или прятались в отрытой в ней же небольшой землянке.
В особо прочных каменных зданиях, например в церквях, часто рылись котлованы. В них устраивались огневые точки или блиндажи, имевшие амбразуры и способные выполнять их функции. Считалось, что даже без дополнительного укрепления крепкая каменная стена может выдержать минимум одно попадание 76 мм снаряда.
Между домами и на окраинах населённых пунктов сооружались ДЗОТы различной конструкции. Наиболее распространёнными были одноамбразурные ДЗОТы. Простейшие из них представляли из себя котлован, перекрытый несколькими накатами из крест накрест уложенных брёвен, скреплённых между собой и заваленных сверху землёй и камнями. На уровне земли под накатом делалась щель, служившая амбразурой. Такие ДЗОТы, не имевшие никакой обшивки, легко осыпались при попаданиях снарядов.
Поэтому, когда было достаточно времени на сооружение огневых точек, немцы старались их укреплять брёвнами или досками.
Из брёвен обычно делался одинарный сруб в 3–4 венца, устанавливавшийся над котлованом. В нём прорубалась амбразура, и передняя стена ДЗОТа по её уровень снаружи надсыпалась землёй. С других сторон землю насыпали до перекрытия и на него. Слой земли  на крыше зависел от времени, которым располагали обороняющиеся, и имел толщину от 10 до 70 см.
Забросать бревенчатое перекрытие хотя бы минимальным слоем земли было жизненно необходимо, чтобы ДЗОТ не удалось поджечь. Зимой 1942 г. у советских войск было мало огнемётов, но штурмовые группы брали с собой бутылки с зажигательной смесью и даже бидоны и канистры с бензином, что было хорошо известно немцам. Крайне редко, когда не хватало времени даже на это, немцы бросали на деревянное перекрытие листы кровельного железа , прижимая их чем либо тяжёлым, или просто забрасывали перекрытие снегом. Тонкий слой земли, защищая от огня, не мог защитить от брошенной на крышу связки гранат или от подрывного заряда, поэтому насыпку старались сделать не меньше полуметра.
Иногда вместо брёвен ДЗОТы обшивались досками, крепившимися к вертикально установленным бревенчатым стойкам, по которым эти ДЗОТы в Красной армии так и называли «ДЗОТ стойчатой конструкции». В этом случае ДЗОТ приходилось обсыпать землёй полностью — не меньше, чем на метр. Амбразура устраивалась в нише земляной насыпи и снабжалась «ступенькой» для перехвата осколков.
Существовала ещё более упрощённая разновидность ДЗОТов, когда котлован не рылся совсем, а вместо него делалось лишь небольшое, до полуметра, углубление. В этом случае четыре стойки на высоту до одного метра обшивались досками или тёсом и обсыпались землёй.
Сверху делалось лёгкое перекрытие с небольшим слоем земли. Передняя стенка усиливалась снаружи укладкой брёвен или камней и затем также обсыпалась землей. Такие ДЗОТы использовались лишь в критические моменты отражения атаки, имели широкую, иногда почти до двух метров амбразуру высотой около 15 см и обычно занимались несколькими автоматчиками. Если отбросить противника не удавалось, немцы тут же покидали такое ненадёжное укрытие. Поэтому подобные сооружения (ДЗОТами их можно назвать весьма условно) обычно не имели печек и не приспособливались для обогрева.
Все подобные ДЗОТы являлись противоосколочными и прямое попадание снаряда крупного или даже среднего калибра выдержать обычно не могли. На наиболее важных направлениях ДЗОТы, особенно расположенные в первой линии, делались по другому,  с таким расчётом, чтобы выдерживать огонь советской артиллерии.
ДЗОТы, способные защитить от артиллерийского огня, сооружались более основательно. Перекрытие делалось в четыре и даже в шесть накатов, иногда обмазывалось глиной, толщина которой достигала 10 см, и дополнительно усиливалось полуметровым слоем земли.
Над котлованом, а иногда и при его отсутствии ставился двойной сруб из 18–20 сантиметровых брёвен. Промежуток между срубами имел величину до одного метра и засыпался землей. Изнутри крыша и стены усиливались по углам дополнительными подпорками.
Подобные ДЗОТы обычно имели довольно значительные размеры, большую высоту и несколько амбразур. Известно несколько случаев, когда такие ДЗОТы возвышались над землёй на высоту более трёх метров. ДЗОТы и наблюдательные пункты, приспособленные для ведения огня, иногда превращались просто в циклопические сооружения, подниматься в которые приходилось с помощью лестницы.
Подавить такой ДЗОТ было очень трудно, так как даже советское командование признавало, что он выдерживает попадание снаряда 76 мм пушки или 122 мм гаубицы. Однако на практике подобные ДЗОТы нередко выдерживали и два прямых попадания гаубичных снарядов. Мощные ДЗОТы являлись для немцев значительной ценностью, поэтому нередко на выходе из них в ход сообщения сооружались специальные стрелковые ячейки, которые при попытке противника обойти ДЗОТ с тыла занимали солдаты, вооружённые автоматами и ручными пулемётами. С тыла каждый подобный ДЗОТ прикрывался и огнём нескольких более лёгких огневых точек.
Бревенчатые ДЗОТы, часто называемые во время войны «ДЗОТами венчатой конструкции» независимо от того, имели они одинарный сруб или двойной, в отличие от стойчатых ДЗОТов, рассматривались немцами как сооружения, предназначенные для длительной обороны. В них постоянно должен был находиться гарнизон. Поэтому они оборудовались убежищами для личного состава, отрытыми позади ДЗОТа на одном уровне с ним или глубже.
На направлениях, где ожидалось массированное применение советской артиллерии, иногда строились огневые точки, отличающиеся повышенной устойчивостью к артиллерийскому огню. По сравнению с обычными они имели более ограниченный сектор обстрела, но при этом отличались более высокой живучестью. Подобные ДЗОТы имели двух трёхскатное перекрытие, с более чем полуметровой насыпкой, которая спереди дополнительно укреплялась рядом 16–22 сантиметровых брёвен, и одинарный бревенчатый сруб.
Передняя стенка сруба изнутри дополнительно усиливалась полуметровым слоем земли, обшитым сзади досками. Амбразура делалась расширяющейся внутрь, а не наружу, что уменьшало вероятность поражения осколками. С боков и тыла подобные сооружения имели обсыпку толщиной до одного метра.
Главной же их особенностью являлось наличие дополнительной стены. Она строилась на расстоянии 1–1,5 м перед ДЗОТом и имела толщину около 70 см. Часто роль такой стены играл штабель из брёвен, укреплённых вертикальными стойками. Стена имела промежуток перед амбразурой и по высоте прикрывала всё сооружение, собственная высота которого могла достигать до 2 м.
В каждом опорном пункте, если позволяло время, оборудовалось и большое количество всевозможных временных позиций, занимать которые предполагалось только в критические моменты боя. Самыми распространёнными и самыми лёгкими из всех временных огневых точек, защищённых перекрытиями, были пулемётные гнёзда. Обычно такое гнездо представляло собой маленький котлован, в котором помещался расчёт ручного пулемёта. Над котлованом делалась небольшая, меньше полуметра, насыпка из земли или песка, защищающая от пуль и иногда обшиваемая изнутри досками. Сверху делался накат из жердей, присыпанный небольшим слоем земли. Подобное «гнездо» защищало только от пуль, поэтому его занимали, когда противник находился на средней дистанции, и в ближний бой в нём немцы обычно старались не вступать.
Незащищённые огневые точки, называемые открытыми пулемётными и миномётными площадками, немцы тоже применяли довольно часто. Советские разведгруппы отмечали: «Имеются и совершенно открытые пулемётные площадки, не защищённые даже козырьками. Но они занимаются и используются лишь при непосредственной угрозе нападения и в момент отражения атаки».
Даже блиндажи, которые немцы сооружали на случай, если дома в опорном пункте окажутся разрушенными артиллерией или авиацией противника, строились так, чтобы их можно было использовать как огневые точки. Обычно такие блиндажи, планировавшиеся как резервное, а не основное место отдыха гарнизона, рассчитывались на большое количество солдат. Блиндаж, в котором размещались 40–50 бойцов, имел 12–15 амбразур, предназначенных для ведения во все стороны ружейного и пулемётного огня. С фронта блиндаж защищали не меньше четырёх амбразур, с флангов — хотя бы по одной амбразуре.
При этом обойти блиндаж с тыла или подобраться к нему вплотную, чтобы заложить подрывной заряд или облить горючей смесью, было практически невозможно: выход из него выводился в специальную пристройку, имеющую амбразуры для ведения фланкирующего огня.
Функции ДЗОТов могли выполнять и наблюдательные пункты, которые для этих целей также оборудовались амбразурами для ведения огня. В зависимости от того, планировалось ли использовать наблюдательный пункт временно или постоянно, они делались различной конструкции и обеспечивали разную степень защиты находившимся в них солдатам. Самые лёгкие делались из снега или жердей и досок, наиболее крепкие же имели венчатую конструкцию, многослойное перекрытие и могли выдержать прямое попадание снаряда среднего калибра
Миномётные позиции, оборудуемые на чердаках ради хорошего обзора, также не укреплялись, но по другой причине. Огневую позицию такого миномёта было очень трудно обнаружить. Звук миномёта во время боя был почти не слышен, выброса пламени он не давал, а сама стрельба велась через слуховое окно или специально проделанное отверстие в крыше.
Для повышения живучести противотанковых и зенитных орудий, которых в опорных пунктах обычно было немного, немцы затаскивали их внутрь сараев и вели огонь через ворота или прорубленные в стенах амбразуры. Иногда орудия располагались между хозяйственными постройками или с теневой стороны; их накрывали маскировочной сеткой. Для маскировки использовались также плетни, заборы и ворота, которые иногда даже снимались с места и устанавливались перед маскируемым орудием так, чтобы при открытии огня их можно было быстро опрокинуть. В зимних условиях ДЗОТы маскировались под сугробы, и до открытия огня обнаружить их было сложно.
Очень широко применялись и самые разнообразные укрытия из снега, так как на их постройку уходило значительно меньше времени, чем на выдалбливание окопов в мёрзлой земле. Недостатка в снеге обычно не ощущалось, чего нельзя было сказать о других стройматериалах. На безлесных участках или в местах, где доступ к лесу был затруднён советскими частями, брёвна приходилось доставлять специальными обозами или разбирать на них часть зданий. Поэтому при недостатке брёвен немцам приходилось пользоваться двумя слоями досок либо хвороста, промежуток между которыми засыпался землёй. Со снегом же таких проблем не возникало.
Чаще всего из снега делались окопы для стрелков, которые порой имели довольно сложную форму и большие размеры. Самые крупные из них были групповыми, состояли из нескольких ячеек, ходов сообщения, и иногда в них могло разместиться до взвода солдат противника. Снежные окопы, несмотря на кажущуюся хрупкость материала, из которого возводились, являлись довольно надёжными укрытиями. Чтобы окопы, независимо от величины снежного покрова, имели нужную глубину, в мёрзлой земле выдалбливалось небольшое углубление, а вынутая земля использовалась для укрепления внутренних стенок. Наружный слой снега намораживался, а внутренний — утрамбовывался. Толщина снежного бруствера доходила до одного метра.
Но только стрелковыми окопами немцы не ограничивались. Из снега строились ходы сообщения и снежные валы, пулемётные и миномётные гнёзда, орудийные площадки и даже аналоги ДЗОТов.
Снежные «ДЗОТы» изнутри обкладывались хворостом и имели 4–5 сантиметровое перекрытие из жердей, над которым располагался 30 сантиметровый слой утрамбованного и политого водой снега. Толщина снежного бруствера такого сооружения составляла у его основания до двух метров. Выдержать попадание снаряда даже мелкого калибра оно, конечно, не могло и предназначалось для скрытого наблюдения за противником во время боя, но имело амбразуры, через которые можно было отбиваться от групп пехоты, не имевшей тяжёлого вооружения.
Также широко были распространены и снежные валы, которые обычно имели вспомогательное значение. Высота снежных валов достигала 1,5–1,8 м. Они имели большую протяжённость и предназначались не для ведения из за них огня, а для передвижения под их защитой по территории опорного пункта, а иногда и между ними.
Увлечение немцев снежной фортификацией дошло до того, что они попытались применить сделанный на его основе «лёдобетон»—замёрзшую смесь из песка, гравия и воды. Однако такие сооружения не получили распространения.
При строительстве ДЗОТов и других фортификационных сооружений немцы избегали каких либо шаблонов и руководствовались лишь здравым смыслом, сложившейся обстановкой и общими принципами возведения оборонительных сооружений. Это сильно озадачивало советское командование, тяготевшее к строгой регламентации всего и вся. Штаб инженерных войск Красной армии писал в своих наставлениях о том, что «необходимо отметить отсутствие у немцев шаблона при постройке оборонительных сооружений.
Последние чрезвычайно разнообразны как по конструкции, так и по размерам и в каждом отдельном случае строятся исходя из огневой задачи сооружений, условий местности и наличия местных материалов».
Разнообразные по конструкции и назначению сооружения объединялись в единую и гармоничную сеть, составляющую в своей совокупности систему огня населённого пункта. И система эта имела очень высокую живучесть и не менее высокую эффективность. Все огневые точки соединялись друг с другом, блиндажами и командными пунктами разветвлённой системой ходов сообщения. Благодаря этому во время боя немецкие солдаты могли свободно перемещаться по всему опорному пункту даже во время сильного обстрела. Все постоянные огневые точки имели надёжные укрытия, в которых можно было переждать обстрел и систему обогрева, позволявшую находиться в них длительное время даже при сильном морозе.
Разнообразие и обилие огневых точек, из которых многие занимались лишь в момент отражения атаки, позволяло эффективно маневрировать огнём пулемётов и иного автоматического оружия, используя при необходимости разные его виды: многослойный, фланкирующий, косоприцельный и кинжальный. Высокая живучесть постоянно используемых и большое количество временно занимаемых огневых точек, широкие возможности манёвра видами, направлениями огня и его интенсивностью позволяли небольшим гарнизонам немецких опорных пунктов долгое время успешно отражать атаки во много раз превосходящих их по численности и во оружению частей Красной армии.